Византия. Христианская империя. Жизнь после смерти

Тем временем наш приключенческий роман о Феодоре Ласкарисе не окончен – он только начинается. Прошло четыре года – непростых, но очень успешных. Никейская империя крепла, как вдруг откуда ни возьмись появляется бывший византийский император Алексей III Ангел, этот бодрый старец, не устававший плести интриги и вредить греческому делу, как о нем напишут историки. И появился-то он не где-либо, а у турок! Султан Кей-Хосров искал повод напасть на земли Ласкариса и нашел его. Он не придумал ничего лучше, как сказать, что именно Алексей III должен стать императором, а Феодор должен уйти. Конечно, Феодор отказал, и тогда Хосров осадил Антиохию-на-Меандре, небольшой город в юго-западной части Малой Азии.

Феодор собрал войско и направился туда. Началась кровопролитная битва, которую греки фактически уже проигрывали. А что произошло дальше, иначе как заправским боевиком и не назовешь. Представьте себе картину: император и султан, один на один, последний, финальный поединок. Султан выбивает императора из седла, тот падает на землю, и султан подъезжает, чтобы заколоть его своим копьем. Но Феодор выхватывает свой меч, первым ударом перерубает лошади ноги, а вторым отрубает упавшему султану голову, хватает копье султана, нанизывает на него бездыханное тело и поднимает над своей головой, показывая всем туркам. Они были в шоке и тут же кинулись бежать, хотя победа была практически у турок в кармане. Ангела пленяют и увозят.

Бывшего византийского императора Алексея III под конвоем доставили в Никею и поместили в монастырь Успения Пресвятой Богородицы, или монастырь Иакинфа. Сейчас от этой обители VI века осталось лишь несколько камней. А в свое время игумен этого монастыря участвовал в заседаниях VII Вселенского Собора, которые проходили в нескольких кварталах от церкви. В XIII веке здесь была кафедра константинопольского патриарха. Монастырь не закрывался даже при османах, и только в 1922 году, после греко-турецкой войны, турки прямой наводкой из пушек расстреляли обитель, окончательно разрушив ее. Но именно здесь в XIII веке под одной из множества плит, что видны до сего дня, был похоронен последний император злосчастной династии Ангелов Алексей III. Через год в эту землю ляжет его дочь, жена Феодора Ласкариса, а через десять лет где-то тут упокоится и он сам.

Это был впечатляющий успех. Сельджуков принудили заключить мирный договор с Никейской империей и стать ее союзниками. Именно тюрок использовал Феодор Ласкарис в борьбе с главными конкурентами на роль восстановителя Византийской империи – Трапезундом.

Феодор Ласкарис оказался очень удачливым и очень умным полководцем. Именно он нанес разрезающий удар по Пафлагонии, для того чтобы отсечь основных соперников, трапезундцев, от Константинополя, и отсечь Константинополь от баз продовольственного снабжения. И это он сделал как раз в союзе с сельджуками.

Сергей Карпов, академик РАН, президент исторического факультета

Пока Никея собирала земли в западной части Малой Азии, войска Трапезундской империи продвигались на запад по южному берегу Черного моря. К 1206 году они заняли Пафлагонию и закрепились в главных крепостях этого региона: Синопе, Амастриде и Гераклее Понтийской. Понимая, что в дальнейшем неизбежно столкновение с Никеей, владыки Трапезунда заключили союз с латинским императором Константинополя Генрихом.

Император Генрих был очень интересной личностью, заслуживающей особого внимания, потому что он переменил позицию и спас Латинскую империю. Каким образом? Он пошел на более близкий союз с греческой аристократией и пытался всячески переманить ее на свою сторону, предоставляя им некоторые должности – не самые высокие, средние в основном. И он стремился оградить, насколько это было возможно, Греческую Церковь от непомерных притязаний Томмазо Морозини, венецианца, католического патриарха.

Сергей Карпов, академик РАН, президент исторического факультета