Византийские исихастские тексты

Ясно ли видишь, как соскользнул ты в безбожие и остальных увлекаешь в него? Ведь, по тебе и по твоему учению, как видишь, не одно божество [существует], а [нет] никаког [божества]. Поскольку ты, не вкусив божественного Богосозерцания, не поверил говорящим из опыта и, мало того, еще и безумно выступил против них, то отнята была от тебя и та вера, которую ты, как казалось тебе, имел к Богу. Будь уверен, что уже до оного дня ты рассечен пополам и вместе с неверными поставлен[1217], и будешь совершенно повержен, если не покаешься и не поспешишь переучиться благочестию. Скажи, разве и Сам Дух Святой не невидим и нетварен? Ты, несомненно, согласишься. Неужели тогда отменяется святой Символ, рекущий, что Бог — Творец всех невидимых? И к чему говорить мне об остальном? Ведь ты сослался здесь на евангельский глас, свидетельствуемый от Сущего «в недре Отчем», что «Бога не видел никто никогда»[1218]. В том случае, если бы мы невидимого Бога назвали и нетварным, ты скажешь, что упраздняется Исповедание веры? Или будешь доказывать и учить, что Он тварен, дабы [выражения] Исповедания пребывали у нас прочными и неколебимыми, прекрасно полагая нетварного вместе с творениями, и разрушая тварь и подталкивая [ее] как не вмещающую бесконечность божества отступить к небытию, и оскорбляя и принижая Бога как сопричисляемого к созданиям?

Таково то, чему ты изустно учишь окружающих тебя и письменно — отсутствующих, вполне справедливо улучив недавно нужный момент — содействие междоусобного возмущения. Желая быть законоучителем, ты отвернулся от нелицемерной веры, не зная ни того, что говоришь, ни того, что утверждаешь[1219] многоглаголивыми (πολυλέσχοις)[1220] словами и писаниями. Я же «верую во единого Бога, Творца неба и земли, видимых же всех и невидимых

"[1221], то есть всех постигаемых и чувствами, и умом.

Глава 16. Еще о божественнейшем свете, что, хотя он и нетварный, но не сущность, и что он зрится не какой-то тварной силой, но несказанно, даже если написано, что он видим очами

Но и ты сам не называешь оный свет умопостигаемым, по скольку он видим телесными глазами[1222]. Но [чьим же он тогда был светом] — огня, звезд или чего-либо поднебесного? Или он видим любым глазам? Отнюдь. Следовательно, он и нечувственный. Итак, будучи ни чувственным, ни умопостигаемым, но запредельным всему, согласно сказавшему: «Сей свет побеждает (ἔχει τὰ νικητήρια) всякую природу»[1223]; и снова: «возможно, совершенны узревающ

ие божественную, всему запредельную славу, единую пребесконечную и пресовершенную»[1224]; и опять: «показывается слава постоянная и вечная»[1225]; и еще: "Сын, безначально рожденный от Отца, обладает природным безначальным лучом божества, <…> и слава божества становится[1226]

и славой тела"[1227]. Итак, если оный свет, превосходящий все постигаемое чувствами и умом, нетварен, то уничтожается святой Символ, потому что говорит о Боге — Творце всего чувственного и умопостигаемого[1228]? Прочь безумнейшее возражение и нечестие!

Но ты из-за этого везде ходишь; все делаешь; почти по всюду посылаешь и предлагаешь подарки, писания, глашатаев; отпускаешь, как говорят, всякий канат[1229], имея помощников, которых не знаю, как назвать и как не объявить подлежащими наказанию, письменно вынесенному оными священными и величайшими Соборами[1230] тебе и всем, которые в дальнейшем думают или будут думать согласно Варлааму. Итак, ты спешишь поэтому всячески сделать так, чтобы считались неслыханными и отвратительными наши писания в защиту истины, тщательно исследующие то, что оказывается в богодухновенном Писании трудноразумеемым для большинства и побуждает подобных тебе людей к извращению справедливости. Что выгадаешь и чего достигнешь ты? Опутав безбожием, как [это] ясно и очевидно из сказанного, [сделаешь так, что] Бог покарает всех[1231].