Владимир

Василики впервые за все время радостно и с облегчением вздохнули.

– Боже всесильный, – вырвалось у митрополита Романа, – благодарю тебя, что просветил русского князя…

Владимир, казалось, не слышал его слов.

– Поведаю вам правду про Русь, – продолжал он. – Так, пришло время, когда мы, русские люди, готовы принять христианскую веру. Древние боги некогда зело помогали людям нашим, ныне мы живем в ином мире и хотим жить, как все… У нас во многом недостача: мы не порабощали земель, не забирали их богатства, мы защищались с мечом и щитом и не преуспели, подобно Византии. Что ж, мы примем это у вас.

– Мы окрестим тебя, княже! – воскликнули василики, а громче всех митрополит Роман и священник Феофил.

– Не о себе думаю, – с улыбкой ответил Владимир. – Бог просветил меня. Я есмь христианин.

Если бы с ясного неба ударил гром, василики были бы поражены меньше, чем от этих слов.

– Христианин? – Они переглянулись. – Но каким образом, откуда?!

– Крестил меня болгарский священник, что живет в Киеве.

В палате наступила необычайная тишина, сквозь открытое окно долетал лишь шум волн разбушевавшегося Русского моря.

Что было делать василикам?

– Понеже так, – сказали они, – то мы будем крестить всю Русь.

– Император Византии, – возразил Владимир, – глава державы и церкви. Понеже я крестился, то, как князь, сам крещу и Русь.

– Тогда ты, княже, утверди днесь епархию, основанную Фотием!

– О епархии Фотия я уже сказал, – промолвил Владимир. – Ее не было, это лишь ваша выдумка. И почему вы хотите, чтобы киевская христианская епархия подчинялась константинопольскому патриарху? Ваш патриарх, как нам ведомо, подчиняется василевсу. Так кому же подчиняться киевской епархии, а за ней и всей Руси? Все тому же василевсу Империи? Нет, мы принимаем христианскую веру. Множество людей на Руси, а с ними и я – уже крещеные. Отныне у нас будет своя русская епархия и, должно быть, не одна, а во многих землях, вас же прошу – помогите мне крестить Русь – дайте священников, божественные книги, иконы, а также науку.

В эту минуту князя Владимира невозможно было узнать – гордый, сильный, смелый, он говорил о том, что уже давно волновало русских людей.

– Вы говорите, что Империя ромеев всемогуща, что ее земли простираются на север, запад, восток и юг от Константинополя, что ей покоряются бесчисленные народы… Однако вам не покоряется запад, где сидит папа, вы дрожите перед императором Германии. Малая Азия восстает против вас, Болгария – горе людям Болгарии! – обливается кровью и все-таки не покоряется Империи, и ее патриарх в Ох-риде не признает вашего патриарха.

Василики растерянно переглядывались; киевский князь, оказывается, владеет не только оружием, он начинает жечь их словом, режет ту правду, о которой ромеи боятся не только говорить, но и подумать.

Владимир далеко еще не кончил, напротив, он до конца высказывает свою, русскую, правду, взволнованный, разгневанный и все-таки сдержанный и гордый в своем гневе.

– И почему Империя забывает, что ей не подчинена Русь? Вы называете нас худородными жителями севера, варварами – почему? Коли хотите знать – Русь тянется от Русского и Джурджанского морей до Ледового океана, от Дуная до самых Уральских гор. Русь владеет такими богатствами, которые вам и не снились. Ее люди никогда не ходили и не ходят в чужие земли, да и на что они нам – вся ваша Империя меньше нашего поля над Русским морем.

Это были крайне обидные слова. Воеводы и мужи русские смеялись, василики сидели, точно воды в рот набрали.

– Мы долго молчали и терпели! – горячо продолжал Владимир. – Назовите мне хоть одного императора, который побывал бы в Киеве, чтобы узнать нас – русских людей, чтобы по-человечески поговорить с нами… Нет, такого императора не было, Империя говорит с нами, как с какими-нибудь печенегами или хазарами через василиков, а то и купцов… Что ж, каковы василики и купцы – таков и разговор. А мы не стыдимся – ходили к вам и говорили с вашими императорами в самом Константинополе и у его стен князья Кий, Олег, Игорь, княгиня Ольга и мой отец Святослав… Беседа, само собой, велась по-всякому: как встречают, так и провожают…

Воеводы и мужи хохотали во все горло, василикам казалось, что их терзает бешеный гиперборейский ветер, – и те и другие поняли, на какие беседы под стенами Константинополя намекал князь Владимир.

– Скажите императорам Василию и Константину, – закончил Владимир, – что я хочу и буду отныне говорить с ними как равный с равными и того же требует от него вся Русь, не токмо я.

– Божественные императоры подумают, позаботятся об этом, – забормотали перепуганные василики.

– Нет, – прервал их Владимир, – тут думать и гадать императорам нечего. Русские люди терпеливы, но всякому терпению приходит конец…

Василики переглянулись:

– Князь Владимир хочет получить от императоров высокий чин куропалата?

Князь усмехнулся.

– Божественные императоры не станут возражать и согласятся дать князю Руси венец кесаря…

Князь Владимир вскипел: