Владимир Маяковский. Роковой выстрел

Какие же произведения В.В. Розанова о Достоевском, да и самого Розанова, нашли свое отражение в поэме «Про это»? Прежде всего, статья «О древнеегипетской красоте»[37] и трактат «Семейный вопрос в России»[38]. Именно здесь мы найдем практически все сцены и мотивы самых разных произведений Достоевского, которые связаны с поэмой «Про это» и замечались или не замечались исследователями. В названных трудах Розанова мы находим также истоки многих его собственных более поздних сочинений, из которых в данном случае наибольший интерес для нас представляет книга «Люди лунного света»[39].

Такова призма, преломившись сквозь которую, сочинения Достоевского попали в поэму «Про это».

Если обратиться к вопросу о том, читал ли Маяковский Розанова, то, приступая к разговору о самой, быть может, откровенно эротичной и «розановской» поэме, стоит сказать, что куда удивительнее было бы отсутствие у Маяковского интереса к этому автору – главному борцу за свободную любовь, свободный развод, свободу межконфессиональных и межнациональных браков. К тому же сам Розанов был жертвой церковных запретов и оказался, подобно Маяковскому, в напряженнейшем любовном треугольнике. Обратиться к вопросу о чтении или нечтении Маяковским Розанова заставляет нас то, что, даже достаточно близкий к Розанову человек – редактор журнала «Книжный угол» Виктор Ховин – в первой специальной статье на нашу тему «Розанов и Маяковский» уже после «Облака в штанах» и «Флейты-позвоночника», но, разумеется, до поэмы «Про это», уверенно писал, что Розанова Маяковский точно не читал, впрочем, как и наоборот[40]. На наш взгляд, оба вывода или обе декларации одинаково «правдоподобны». Однако именно подобные заявления на много лет закрыли для исследователей путь к адекватному восприятию и пониманию текстов Маяковского. Мы же, зная о высказываниях В. Ховина, все же решимся напрямую сопоставить «Про это» и тексты Розанова[41]

.

Поэтому нам представляется полезным обратиться к тем текстам Розанова, где обсуждаются и комментируются произведения Достоевского, уже попавшие в поле зрения исследователей «Про это».

Начнем с названия поэмы – «Про это». Несколько раз эти слова, выделенные Достоевским курсивом, уже были замечены исследователями. В ряде случаев курсивом выделялось не все словосочетание «про это», а лишь местоимение «это». В розановских сочинениях, о которых мы ведем речь, оба варианта встречаются как в цитатах (причем не только из Достоевского), так порой и в совершенно неожиданных контекстах. Мы имеем в виду цитату из древнегреческого философа Платона в статье «О древнеегипетской красоте».

Платон, передавая слова Сократа в диалоге «Федр», который в свою очередь цитирует Розанов, определяет некое состояние так: «Тут забываются матери, и братья, и друзья, тут нет нужды, что через нерадение гибнет имущество. Презрев все обыкновенные правила своей жизни и благоприличия, которыми гордилась когда-то, она (душа. – Л.К.) готова рабствовать, потому что не только чтит его как обладателя красоты, но и находит в нем единственного врача своих скорбей <…>. Эту-то страсть, мой дорогой Федр, я говорю тебе – люди называют ее Эросом; но, услышав, как называют ее боги, ты, по молодости, непременно будешь смеяться. Об Эросе есть два стиха, которые, как я полагаю, заимствованы из тайных стихотворений какими-нибудь гомеристами-рапсодами. Поются же они так:

Это ПЕРНАТОЕ у людей называется Эрос.У богов оно Птерос («крыловращатель»)(ср.: И калека

с бумагисрывается в клекоте. – Л.К.).

Приведенным стихам, кончает свою речь Сократ, можно верить и не верить: но причина и страсть людей любящих – ЭТО САМОЕ»[42].

ЭТО – то же САМОЕ, которое у Маяковского:

Посмотрела, скривясь, в мое ежедневноеИ грозой раскидала людей и дела.

Эта тема пришла,остальные оттерла,И однабезраздельно стала близка,

описывается у Розанова в цитате из «Федра» так: «…мы и любим, и волнуемся, и, как он правдиво написал, – вдруг забываем «отца», «мать», «друзей», «имущество» и бежим, презирая всякие приличия, чтобы ненасытно созерцать его»[43].

Однако приведенным соответствием дело не ограничивается. Между различными определениями «этой темы» встречаем и такое:

Эта тема азбуку тронет разбегом– Уж на что б, казалось, книга ясна! —И становится– А —недоступней Казбека.Замутит,оттянет от хлеба и сна.