Владимир Мономах. Между историей и легендой

Скорее всего, Ярополк сумел оправдаться перед Мономахом, возложив всю ответственность за подготовку мятежа на «злых советников», что и зафиксировала летопись. Однако княжение Ярополка во Владимире было недолгим, так как он, «переждав немного дней, пошел к Звенигороду. И еще не дошел он до города, как пронзен был проклятым Нерадцем, наученным дьяволом и злыми людьми. Он лежал на возу, и пронзил его саблею с коня месяца ноября в 22-й день». Гибель Ярополка вызвала историографическую дискуссию, основоположником которой на страницах журнала «Современник» выступил в 1849 г. анонимный автор (под которым М. С. Грушевский подразумевал А. Ф. Тюрина), попытавшийся доказать причастность к его убийству Давыда Игоревича. Часть исследователей вслед за С. М. Соловьевым возложила ответственность за это преступление на Ростиславичей[129]

, что в целом соответствует логике летописного повествования, поскольку убийца Ярополка Нерадец бежал к Рюрику Ростиславичу в Перемышль, который тот, вероятно, захватил в отсутствие на Руси Ярополка в 1085–1086 гг. и хотел удержать за собой после его возвращения. Если такова была цель Рюрика, то это ему удалось: после его смерти в 1092 г. Перемышль перешел во владение его брата Володаря.

Впрочем, высказывалось и предположение о том, что к гибели Ярополка мог быть причастен Всеволод Ярославич[130]

, с чем вряд ли можно согласиться, учитывая тот факт, что незадолго до гибели Ярополк сумел нормализовать отношения с Всеволодом, который отнесся к нему лояльно, а когда тело убитого князя в начале декабря 1086 г. доставили в Киев для захоронения в Десятинной церкви, Всеволод сам встречал траурный кортеж вместе с сыновьями, боярами и митрополитом Иоанном. Более того, он не стал препятствовать переходу части территории, ранее находившейся под управлением Ярополка (Туровской земли), его брату Святополку, что является свидетельством продолжения его сотрудничества с сыновьями Изяслава, которое вряд ли было бы возможно, если киевский князь приложил руку к устранению племянника.

Мотив устранения Ярополка теоретически мог иметь Давыд Игоревич, который с его возвращением из Польши лишился владимирского стола и, видимо, вернулся в Дорогобуж. Но такой же мотив могли иметь и Ростиславичи, которые находились в конфликте с Ярополком в 1083–1084 гг. Если права Давыда на Дорогобуж могли быть санкционированы соглашением в Бродах зимой 1084/85 г., то не совсем понятно, на каком основании сел в Перемышле Рюрик Ростиславич. Остается предположить, что он захватил этот город в то время, когда Ярополк отсутствовал на Руси. Тем не менее могут быть близки к истине и те исследователи, которые возлагают ответственность за убийство Ярополка на Давыда Игоревича и Ростиславичей одновременно[131]

, так как его устранение было выгодно им обоим. Правда, десятилетие спустя кровные родственники станут кровными врагами и Давыд Игоревич, стремясь оправдать собственную политическую интригу, припишет организацию этого преступления одному из братьев, Василько Ростиславичу, но составитель «Повести временных лет» приложит усилия к тому, чтобы отвести подозрения от князя…

Сложившаяся ситуация требовала решения. В Ипатьевской летописи под 1087 г. сохранилась информация о том, что Всеволод Ярославич ходил к Перемышлю[132]

. Не ясно, была ли связана эта акция с убийством Ярополка и чем она завершилась. Известно, что Ростиславичи не только сохранили Перемышль, но и приобрели еще одну волость – Теребовль, которую, по свидетельству «Повести временных лет», Всеволод дал Василько Ростиславичу. По всей видимости, эта волость была выделена из состава Волынской земли, потому что позднее Святополк Изяславич, предъявив на нее притязания, мотивировал их тем, что это была волость его отца и брата, то есть Изяслава Ярославича и Ярополка Изяславича.

После 1086 г. Волынь досталась Давыду Игоревичу, а Святополк Изяславич, оставивший в 1088 г. княжение в Новгороде, был вынужден довольствоваться Туровом. Таким образом, стратегическое равновесие, достигнутое в 1077–1078 гг., было нарушено, и в выигрыше от этого оказался Всеволод, внук которого Мстислав, старший сын Владимира Мономаха и Гиды Английской, занял место Святополка Изяславича в Новгороде. Однако вряд ли стоит видеть в этом волевое решение киевского князя: очевидно, это был компромисс между ним и новгородской общиной.

Святополк, по всей видимости, променял Новгород на Туров по собственному желанию, как можно заключить из летописного рассказа под 6610 (1101/02) г., где новгородцы упрекали Святополка (в то время уже князя Киевского) в том, что он ушел от них сам, после чего Всеволод дал им в князья Мстислава.