Владимир Мономах. Между историей и легендой

Далее описания событий в источниках расходятся. По Лаврентьевской летописи, Всеволод предложил Вячеславу «уйти добром из города», а по Ипатьевской, Вячеслав, не захотев проливать кровь, послал к нему митрополита и они договорились, что Всеволод отведет войска в Вышгород, а Вячеслав уйдет в Туров, оставив Киев Всеволоду. На следующий день, 5 марта, после того как Вячеслав покинул город, Всеволод вступил в Киев[363]

. Черниговский стол, который он ранее пообещал своему родному брату Игорю, в итоге был отдан им двоюродному брату Владимиру Давыдовичу.

Соглашение 4 марта 1139 г. положило конец монополии Мономашичей на киевский стол, хотя в рамках «Любечской доктрины» Всеволод Ольгович не имел на Киев никаких прав. Вячеслав находился в более выигрышном положении, так как Киев был «отчиной» для него, а не для Всеволода. Не будет преувеличением назвать действия черниговского князя военным переворотом, поскольку он совершил вторжение на территорию Киевского княжества и вынудил Вячеслава оставить Киев угрозой применения силы.

Летописные свидетельства о действиях Всеволода Ольговича в отношении Мономашичей после вокняжения в Киеве противоречат друг другу. В Ипатьевской летописи сообщается, что он «начал посылать к Владимировичам и к Мстиславичам, хотя мира с ними, и пригласил князя Изяслава Мстиславича из Владимира, и не захотели они устроить того Всеволоду, и начали сами пересылаться между собой, хотя пойти к Киеву». Иная версия событий приведена в Лаврентьевской летописи, где говорится о том, что «сел Ольгович в Киеве и начал замышлять на Владимировичей и на Мстиславичей, надеясь на свои силы и захотев сам всю землю держать со своей братией, искав под Ростиславом Смоленска и под Изяславом – Владимира» (в Ипатьевской летописи эти слова помещены после известия о том, что Всеволод с братом Святославом пошел к Переяславлю на Андрея, а других князей послал на Вячеслава и Изяслава).

Как неоднократно отмечалось в историографии[364]

, в первом случае мы имеем дело с точкой зрения летописца, благожелательно настроенного к Ольговичам, а во втором – с освещением этих событий в интересах Мономашичей, которое должно было оправдать их выступление против нового киевского князя (на вторичность этого фрагмента в ипатьевском тексте указывает тот факт, что о походе Всеволода и Святослава к Переяславлю здесь говорится два раза). Летописец, лояльный Ольговичам, представляет действия Всеволода как реакцию на приготовления Мономашичей, которые, несмотря на уступки, сделанные Вячеславом, не собирались уступать свои права на Киев без боя.

Приоритетом Всеволода было устранение переяславского князя Андрея, на место которого он пытался посадить своего брата Святослава Ольговича. Осуществление этого плана позволило бы убрать Мономашичей из Русской земли, все три части которой оказались бы в руках потомков Святослава Ярославича. Сначала Всеволод попытался решить дело мирным путем и предложил Андрею княжеский стол в Курске, который после смерти Глеба Ольговича, скончавшегося осенью 1138 года, занимал Святослав Ольгович. Андрей оказался не таким безвольным, как Вячеслав. Посовещавшись со своими дружинниками, он заявил: «Лучше мне смерть с дружиной на своей отчине и дедине принять, нежели курское княжение; отец мой в Курске не сидел, но в Переяславле, хочу на своей отчине смерть принять. Если тебе, брат, не довольно волости всей земли Русской держать, а хочешь этой волости, то убей меня [и будет] тебе волость, а живым не уйду из своей волости, что не удивительно для нашего рода, так же и прежде было». После этого Андрей, – а скорее всего, враждебно настроенный к Всеволоду летописец, – привел в пример Святополка Окаянного: «Разве не за волость Святополк убил Бориса и Глеба? А сам разве долго жил? Но и здесь жизни лишен, и там мучим вечно». Заявление Андрея не возымело действия на Всеволода, который, встав на Днепре, отправил к Переяславлю войско во главе со Святославом Ольговичем. Так как дружинники Андрея обратили его в бегство, уже на следующее утро Всеволод был вынужден вступить в мирные переговоры. Правда, в этот момент он мог бы захватить Переяславль без всякого труда, поскольку в городе вспыхнул пожар, но не решился воспользоваться ситуацией и по заключении мира вернулся в Киев. Через некоторое время он примирился с Вячеславом и Изяславом. Однако проблемы киевскому князю продолжал создавать самый неспокойный из Мономашичей – Юрий Владимирович.