Владимир Набоков: pro et contra T2

Предлагаемые заметки объединены наличием в исследуемых фрагментах или их реконструируемых подтекстах сирени,как образа и, как правило, в виде лексемы сирень.Цели комплексной реконструкции набоковского образа сирени не ставится. Предполагается, что предлагаемые заметки «самоценны» в том смысле, что каждая из них отвечает сама за себя, а роль циклизации в достаточной степени «внешняя».

Тем не менее несколько слов о главной героине работы должно быть сказано. Сравнительно недавно важнейшие контексты сиренив русской литературе (не только художественной), преимущественно XIX в., были прослежены А. Ф. Белоусовым. Подробно описав «акклиматизацию» сирени в русской поэзии, он описывает завершение этого процесса: «Атмосфера, в которой формировались поэты 80-х гг. XIX в., была наполнена „сладким запахом сирени“. Это, естественно, привело к тому, что „душистая ветка сирени“ стала одним из основных образов новой поэтической эпохи». [3] Сирень,таким образом, ко времени Набокова была вполне освоенным и даже частотным в русской поэзии элементом модели мира. В текстах самого Набокова она встречается довольно часто и в важных контекстах.

Два обстоятельства должны были в особенной степени способствовать этому. З. А. Шаховская отмечала в своей книге, что Набоков смотрит на природу взглядом дачника; [4]точнее было бы сказать — дачника и натуралиста. Сиреньже относится именно к усадебной ботанике, к тем растениям, которые преимущественно и попадают в поле зрения горожанина.

Кроме этой «денотативной» логики, действует и логика собственно внутритекстовая. В русских (по крайней мере, в русских) текстах Набокова можно выделить сиринский пласт,который впредь, в соответствии с утвердившейся (в работах В. Н. Топорова и его коллег) традицией обозначения подобных явлений, будет описываться как сиринский текстНабокова. Речь идет о многочисленных контекстах, в которых обыгрывается и «разыгрывается» то, что имеет отношение к русскому псевдониму Набокова и практически всему, что может быть с ним соотнесено. Так, не без внимания остаются персонажи русской литературы, чьи фамилии отличаются от псевдонима

Сиринтолько одной буквой: СуринПушкина, СилинКозьмы Пруткова и др. (см. об этом в специальной работе). Сирень,паронимически соотнесенная с Сирин,тоже оказывается вовлеченной в этот важный водоворот вторичной циклизации имен, апеллятивов и контекстов.

Работа посвящается цветению петербургской сирени.

1. Умножение запахов и подтекстов: «Ultima Thule»

Прихотливым монтажом сразу нескольких, причем исключительно стихотворных, претекстов представляется следующий фрагмент из первого абзаца «Ultima Thule»:

Помнишь, мы как-то завтракали в ему принадлежавшей гостинице, на роскошной, многоярусной границе Италии, где асфальт без конца умножается на глицинии и воздух пахнет резиной и раем?

[5]

Смешиваются индустриально-техническое и естественно-цветочное, и их смешение затрагивает область запахов. И эта общая модель, и ряд примечательных частностей позволяют предположить в качестве интертекстуальной основы контекста перекликающиеся строки Ахматовой: [6]

Бензина запах и сирени

и Мандельштама (114):

И сирень бензином пахнет.

Словно соответствуя двойственности источников, смешение запахов у Набокова раздваивается. БензинуАхматовой — Мандельштама у Набокова соответствует, с одной стороны, асфальт(семантическое поле «дорога — транспорт»), с другой стороны, резина(фонетическая близость по общему элементу -зин-). Подобным же образом

сиренисоответствуют глицинии(цветущие лиловыми гроздьями) и рай.

Объединение бензина, асфальтаи резинынаходит параллель у Дон Аминадо, в стихотворении которого «Города и годы» содержится искомая триада, естественно, в урбанистическом контексте:

В страшном каменном Нью-ЙоркеПахнет жеваной резиной,Испареньями асфальтаИ дыханием бензина. [7]

Взаимосвязь сирени

и раявыглядит не вполне очевидной. Но, во-первых, она фиксируется у самого Набокова (правда, в более поздний период, в «Других берегах»):

Какое это было откровение, когда из легкой смеси красного и синего вырастал куст персидской сиренив райскомцвету! [8]

Во-вторых, если учитывать глубокое звуковое соответствие сирень — сирин/Сирин,к рассматриваемому комплексу надо подключить Блока:

С моря ли вихрь?Или сирины райскиеВ листьях поют?.. [9]

Не менее интересна заглавная строка одного из стихотворений Клюева: