Владыки Безмирья

— Арси пропал, — заговорила Рида. — В ту ночь, когда вы заявились к Канцлеру… После ареста дяди Риввейна Арси отправили домой. Но там он пробыл недолго. Сбежал, хоть его и стерегли. И исчез.

Я отыскал руку Риды, некрепко стиснул ее.

— Не волнуйся, он обязательно найдется, — сказал я.

— Скорее бы, — вздохнув, ответила Рида.

Остаток вечера мы провели почти молча. Селейна не горела желанием общаться. Она сидела на своем стуле и читала какую-то дорогую книгу (я заметил подкрашенные вручную иллюстрации). Изредка шелестели переворачиваемые страницы. Рида скучала. Я — тоже: терпеть не могу ждать чего-то, когда нечем заняться. Особенно когда еще не понятно, чего же ты ждешь.

Наконец в сумерках, когда Селейне уже понадобился свет, чтобы продолжать чтение, к лавке подкатила простая черная карета. Мастеровой, приглядывавший и за нами, и за улицей в течение всего дня, резво подскочил. На этот раз он не стал дожидаться ни стука, ни пароля, а сразу распахнул дверь перед гостем. На пороге лавки стоял канцлер Фирриган. Его сопровождал еще один человек, но в лавку входить он не стал, остался за порогом.

— Добрый вечер, молодые люди, — произнес канцлер, когда мастеровой-соглядатай закрыл дверь. — Рад, что вы все здесь.

— Добрый вечер, господин Фирриган, — встав со своего места, произнес я. Откровенно говоря, я ожидал чего-то подобного.

— Добрый вечер, господин Фирриган, — эхом прошелестела Селейна. Она тоже встала и, ничего не объясняя, покинула комнату.

— Не все, — заметила Рида. От того, каким тоном были произнесены эти слова, мне стало страшно за Риду — все-таки, перед ней стоял сам канцлер, второе лицо в государстве.

Но Фирриган, привычный, видимо, и не к таким претензиям, лишь улыбнулся.

— Дорогая Ригида, Артемиса обязательно вернут домой. За ним отправлен отряд тайной полиции.

Рида не ответила, только отвела взгляд в сторону. Насколько я мог судить, она уже и сама чувствовала неловкость из-за того, как повела себя. В этот момент в комнату вернулась Селейна, ее сопровождал господин Гилмур. Хоть мне раньше уже сообщили, что он жив, увидеть его своими глазами означало поверить в это окончательно.

— Добрый вечер, господин Фирриган, — сказал Гилмур.

Канцлер кивнул и предложил:

— Присядем.

Когда все расселись, он продолжил:

— Прежде всего, господин Гилмур, я хотел бы убедиться, что Вас и Вашу дочь устраивают условия, в которых Вы вынуждены пока пребывать.

— Вполне, господин Фирриган, — ответил Гилмур. — Если в этом есть такая необходимость.

— Необходимость есть, — канцлер оглядел нас всех. — Думаю, уже ни для кого из здесь присутствующих не секрет, что мы столкнулись с заговором против Его Величества короля. Будет лучше, если вы узнаете подробности. — Канцлер сделал небольшую паузу. А потом снова заговорил — неторопливо, взвешенно, словно покатывая на языке то или другое слово, прежде чем его произнести. — Всадник, которого вы спасли той ночью. Это был Амир Ди’Асанн, незаконнорожденный сын Его Величества.

Услышав это, я немало удивился — надо же, как причудливо сложились обстоятельства. А я еще думал, почему лицо того человека кажется мне знакомым. Теперь все вставало на свои места: профиль, который напомнило мне его лицо, я частенько держал в руках выгравированным на монетах.

— Когда принц появился на свет, Его Величество были очень молоды, да и, строго говоря, сами были еще не Величеством, а только Высочеством. Ради справедливости должен заметить, что, во избежание недоразумений, принц воспитывался за границей, но ни в чем не нуждался, всегда знал свое место и никогда его не оспаривал. Однако с тех пор прошло много лет, а несмотря на многолетний брак Его Величества, наследников у него пока нет, и с каждым годом вероятность того, что они появятся, все меньше. Разумеется, никто не собирается пускать это на самотек, — Канцлер слегка склонил голову. — Однако принц решил воспользоваться этой ситуацией и заявить о себе… Но не все так просто. Принц действовал явно не по своей инициативе. Его к этому тщательно и довольно долго подталкивали, и есть некое высокопоставленное лицо, которое заинтересовано в успехе этого заговора. Причем речь идет не только о том, чтобы признать принца законным наследником престола, но и о том, чтобы посадить его на этот самый престол.

Канцлер сделал выразительную паузу и снова оглядел нас.

— Дядя Риввейн? — убитым голосом спросила Рида.

Канцлер тихо рассмеялся.