Вторая половина девятнадцатого века была другой, но не потому, что неумолимая дуга склонялась к прогрессу. Отличительной чертой этого периода стало изменение характера технологий и рост противодействующей силы, что заставило ответственных лиц серьезно подойти к вопросу распределения выгод от повышения производительности труда.
В отличие от стремления к автоматизации на первом этапе промышленной революции, новые технологии второго этапа начали создавать некоторые новые возможности как для квалифицированных, так и для неквалифицированных работников. Железные дороги породили множество новых задач и стимулировали остальную экономику благодаря связям с другими секторами. Что еще более важно, американский путь развития технологий был направлен на повышение эффективности, особенно за счет расширения набора задач, которые могли выполнять рабочие на заводах и новые машины, в основном из-за нехватки квалифицированных рабочих в стране. По мере распространения этих инноваций в США и Европе они создавали новые возможности для труда и повышали предельную производительность работников во всем индустриализирующемся мире.
В равной степени институциональные изменения шли в направлении усиления власти рабочих, чтобы эта более высокая производительность была разделена между капиталом и трудом. Промышленный рост объединил людей на рабочих местах в городах и позволил организовывать и развивать общие идеи. Это изменило политику как на рабочем месте, так и в стране.
В Великобритании чартизм и рост профсоюзов расширили политическое представительство и изменили сферу деятельности правительства. В Соединенных Штатах организация профсоюзов в сочетании с протестами фермеров сделала то же самое. Во всей Европе рост фабрик означал, что организовать рабочих стало проще.
Расширение демократии в значительной степени способствовало распределению прибыли от повышения производительности труда, поскольку это облегчало ведение коллективных переговоров для улучшения условий труда и повышения заработной платы. С появлением новых отраслей, продуктов и задач, повышающих производительность труда, и распределением ренты между работодателями и работниками, заработная плата росла.
Политическое представительство также означало требования о менее загрязненных городах, и вопросы общественного здравоохранения стали восприниматься более серьезно.
Все это не происходило автоматически, и часто это случалось только после длительной борьбы. Более того, условия улучшались только для тех, кто имел достаточный политический голос. В большинстве мест в течение XIX века женщины не имели права голоса; следовательно, экономические возможности и более широкие права для них появлялись гораздо медленнее.
Еще более удивительно, что условия в большинстве европейских колоний не улучшились, а значительно ухудшились. Некоторые, например, Индия, были насильственно деиндустриализированы, когда в страну хлынул поток британского текстиля. Другие, в том числе Индия и часть Африки, были превращены в поставщиков сырья для удовлетворения свирепого аппетита растущего промышленного производства в Европе. В других странах, например, на Юге США, усилилось наихудшее принуждение к труду в форме рабства, а также жестокая дискриминация коренного населения и иммигрантов, и все это во имя прогресса.
Глава 7. Спорный путь
-Эрих Мария Ремарк, "Все тихо на Западном фронте", 1929 г.
По этим основополагающим пунктам члены Совета единодушно согласны:
1. Автоматизация и технический прогресс необходимы для общего благосостояния, экономической мощи и обороны страны.
2. Этот прогресс может и должен быть достигнут без принесения в жертву человеческих ценностей.
3. Достижение технического прогресса без ущерба для человеческих ценностей требует сочетания частных и государственных действий, согласующихся с принципами свободного общества.
-Консультативный комитет президента по политике в области труда и управления, 1962 г.
A после реформ и перенаправления технологических изменений во второй половине девятнадцатого века, казалось бы, можно было надеяться. Впервые за тысячи лет произошло сочетание быстрого технологического прогресса и институциональных предпосылок для того, чтобы эти преимущества были доступны не только узкой элите.