Властелин Колец

И они снова пустились в путь, переползая от воронки к воронке, хоронясь за каждым камнем, стараясь не петлять и продвигаться приблизительно в направлении Пепельных Гор, держась ближайшей дороги, которая уходила в маячившие на горизонте предхолмия, окутанные непроницаемой мглой. Серая ровная полоса дороги была пуста: орочьи полки уже почти все собрались в долине Удун, а кроме того, Черный Властелин даже в пределах собственных владений предпочитал на этот раз передвигать войска под прикрытием ночи, не доверяя ветрам, что ополчились против него и разогнали дымные покровы тьмы. К тому же державного Властителя порядком беспокоили слухи о каких-то подозрительно дерзких лазутчиках, проникших за границу его владений.

Несколько верст бездорожья вымотали из хоббитов всю душу. Наконец пришлось сделать привал. Фродо хватал воздух раскрытым ртом. Понятно было, что так, ползком и внаклонку, то черепашьим шагом, то короткими перебежками, они далеко не уйдут, тем более что приходилось непрерывно высматривать, где безопаснее, и в итоге опять и опять отклоняться в сторону.

— Я бы вышел на дорогу, господин Фродо, и двигался по ней, пока не стемнеет, — предложил Сэм. — Положимся еще разок на удачу! Она, правда, нас подвела давеча, но ведь мы живы, разве нет? Пройдем еще с десяток верст хорошим шагом, а там можно будет и отдохнуть.

Рисковали они гораздо больше, чем казалось Сэму, но Фродо, которого терзала роковая ноша, занимая все его мысли и вынуждая к непрестанному спору с самим собой, покорно согласился. Они выбрались к насыпи и, вскарабкавшись по ней, вступили на твердую, ухоженную дорогу, что вела прямиком к Черной Башне. Однако на сей раз счастье им не изменило и до самого вечера они так никого и не повстречали, а с наступлением ночи фигурки путников растворились в непроницаемой мордорской тьме. Все кругом затихло, словно перед великой грозой. К вечеру этого дня Западные Короли покинули Перепутье и подожгли мертвые луга Имлад Моргула.

Отчаянный поход продолжался. Кольцо двигалось к югу; знамена Королей вершили свой путь на север. Каждый новый день, каждая пройденная верста оборачивалась для хоббитов новой пыткой — силы их быстро убывали, а земля вокруг все явственнее несла на себе печать зла. Днем Сэм и Фродо не встречали на дорогах никого, ночью же, засыпая тревожным сном в какой-нибудь придорожной ямине, не раз пробуждались от криков, шума, топота множества ног или торопливого перестука копыт — словно по тракту мчалась безжалостно погоняемая ездоком лошадь. Но не так страшны были эти ночные опасности, как невыразимая угроза впереди, приближающаяся с каждым шагом. Верховный Владыка Мордора, погруженный в глубокую думу, полный бессонной злобы, ждал, окружив себя плотной завесой мрака. Все ближе и ближе подходили хоббиты к этой мрачной стене, все чернее и чернее казалась мгла впереди — словно то была не просто дымка, а самое Ночь, залегшая здесь в ожидании конца мира, последнего, бесповоротного конца.

Наступил мрачный, полный жути вечер. В то самое время, когда Западные Короли вступили на границу живых и мертвых земель, для двоих путников настал час беспросветного отчаяния. Минуло уже четыре дня с той ночи, когда они ускользнули от орков, — но дни и ночи слились для хоббитов в один тяжкий, беспробудный кошмар. Теперь Фродо шел молча, низко опустив голову, то и дело спотыкаясь, ничего перед собой не видя. Сэм догадывался, что из них двоих хуже приходится хозяину. Кольцо становилось все тяжелее. Оно пригибало к земле плечи Фродо и жгло его разум. Сэм с тревогой заметил, что иногда хозяин судорожно поднимает левую руку, не то заслоняясь от кого-то, не то пытаясь защитить слепнущие глаза от ужасного взгляда из мглы. Время от времени правая рука Фродо потихоньку ползла к Кольцу, но в последний момент всегда отдергивалась, словно воля Фродо брала верх.