Влиятельные джентльмены

– Что-то, что было бы похоже на наёмников синдиката. Начни искать вблизи отеля и в тех районах, где у Нойманна были встречи. Мы с Тишкевичем проверим на этот вопрос те места, в которые приехали мотоизвозчики.

Он перевёл дух, обведя собрание взглядом и с удовольствием отметив, что все внимательно его слушают. Шульгин с Угличевым всё ещё смотрели на него с сомнением в глазах, но спорить не пытались.

– Работаем здесь, результаты объявляем громко, чтобы все были в курсе, – сказал он тогда, и, слегка повысив голос, закончил: – Вперёд! Время не ждёт!

И сыскные, утвердительно покивав, забегали, принося телефонные аппараты к столу и организуя блокноты с ручками.

Сам капитан Плещеев не очень рассчитывал на быстрый успех, хотя ни за что остальным в том и не признался бы. Может быть и вся уверенность его проистекала единственным образом от того, что все сослуживцы согласились исполнять его диспозицию. И не только за старшинство его звания, но и потому, что находили её если и бесшабашной, то не безнадёжной.

Пока остальные безостановочно телефонировали в разные концы города, они с Женей Тишкевичем приволокли из архива справочники и огромные рулоны с планами петроградских окрестностей, на час погрузившись в изучение построек и их хозяев, пытаясь высмотреть хоть что-то подозрительное.

Они взяли по два тубуса каждому, и Юре достались планы Петродворца и портовой части.

Петергоф – сделавшийся в пору антинемецких переименований Петродворцом – город небольшой и прямо чересчур спокойный. Изящный вокзал, сосновая роща, сонные улочки с неприлично дорогими особняками и Петропавловская церковь, в которой неорусские формы были воплощены с тем размахом, от которого один шаг до чистой гигантомании… За собором до самого моря – лишь сады, строения и знаменитые на весь мир фонтаны дворца, который Августейшая фамилия теперь принуждена делить с неумолчно галдящими толпами туристов. Ни установление парламентарных порядков, ни все волны ограничения монаршей власти никак внешне не затронули этот город. Разве что к домам челяди и особнякам царедворцев прибавились ещё и дворцы нуворишей.

Что в таком городке можно было найти подозрительного – этого капитан не представлял. К его разочарованию, и дополнительная проверка-то ничего особенного не показала. Либо Нойманна прятали в одном из частных домов, которые стояли на километры к югу и к западу от собора, рядом с которым он вышел, – либо тот «Нойманн» был поддельным. В обоих случаях карта ему больше не поможет…

Плещеев, вздохнув, переключился на порт. Там обещало быть интереснее.

Петроградский порт является и типичной пристанью приморского мегаполиса, и вместе с тем точным индикатором жизни русской столицы. Теперь это уже не шаткие сходни петровских времён и не покосившиеся сараи времён Екатерины. Нет, теперь даже николаевской постройки лабазы из красного кирпича, протянувшиеся на многие десятины вокруг, раскупаются под конторы международных монстров и красуются днём и ночью огромными названиями – где в привычных всем кириллице или латинице, а где и в диковинных покамест иероглифах… Сейчас уже склады строят из железа, но и они мало-помалу уступят своё место грандиозным коробам из стекла и бетона.

Миллионы пудов товару хранятся под крышами петроградского порта. Сотни судов причаливают и отчаливают здесь ежедневно: поодаль грузовые, поближе к жилым кварталам – пассажирские. И если Нойманн сел на корабль, то теперь его ищи-свищи. Поэтому, предполагал капитан, именно в порту вернее всего должен был выйти из такси настоящий Нойманн. Поэтому же "заокеанские" конкуренты хотели бы менее всего, чтобы тот сел на корабль. Следовательно…

– Капитан, у нас совпадение! – послышался голос Шульгина.

Все повернулись к нему.

– Выкладывайте! – то ли попросил, то ли потребовал нетерпеливый Лесников.

– Двое убитых с приметами в точности, как у наших «Нойманнов». В Петродворце и возле Лавры. Найдены два и четыре часа назад соответственно. Ни один из них – не настоящий Нойманн. Похоже, их осталось всего двое, коллеги…

– Один, – негромко сказал Тарас, только что повесивший трубку телефона. – Наши говорят, что под Выборгом финны нашли в мусорном баке одежду одного из наших «Нойманнов». Всю в крови…

Повисла короткая пауза. И тут Денис Лесников, покопавшись в своих записях, выхватил листок и воскликнул:

– Фургон!

И, увидев незаданный вопрос в глазах коллег, уточнил: