Влюбиться в Кэлвина

Нижняя губа Хьюсона дрожит, когда он оглядывает комнату и множество лиц, замерших в ожидании. Он на той стадии развития, когда малыши недоверчиво относятся к незнакомцам. Он шевелится в моих объятиях и, вытащив руки, протягивает их к Кэлу. Кэл прижимает сына к груди, и в его глазах светится великая любовь. Затем Хьюсон открывает рот и произносит свое первое слово.

– Папа.

Мое сердце разрывается от незамутненного счастья и гордости. Слезы брызжут из моих глаз, когда Кэл плачет, обнимая Хьюсона так нежно, будто самый хрупкий предмет в мире, и безостановочно целуя в макушку.

– Скажи еще раз, – жадно шепчет он.

– Папа.

– Мой мальчик! – Кэл звонко целует его в щеку, когда в комнате раздается рыдание.

Александра бросается к нам, по ее щекам текут слезы. Все остальные члены семьи следуют за ней.

– Милый, это было так славно! – Она обнимает нас. – Он очень красивый.

Отойдя немного назад, она наклоняется так, что ее глаза оказываются на уровне глаз Хьюсона.

– Привет, милый. Добро пожаловать в семью, – берет она его за маленькие пальчики, и он обхватывает ее руку. Она млеет. Потом Хьюсон булькает, улыбаясь, без малейшего намека на дискомфорт.

– Ох, мальчишка, – говорит Фэй, подмигнув мне. – Бедовым вырастет.

Мы смеемся.

– Я уже вижу очередь из девушек.

– Привет, красотка Лана, – говорит Китон, заключая меня объятия. – Я скучал по тебе.

Я с трудом могу говорить из-за эмоций, сдавивших горло, хотя удивляться нечему. Китон всегда был самым милым, самым чувствительным из всех братьев Кэла, и у нас с ним всегда были хорошие отношения.

– Я тоже скучала, – хриплю я, крепко обнимая его в ответ.

Затем он смотрит на Хьюсона, и мое сердце тает от выражения его лица.

– Привет, чувак! – Он изящным движением вытирает слюни с подбородка Хьюсона.

– У него зубы режутся, – объясняю я, достаю из сумки свежий слюнявчик и заменяю мокрый.

– Очарователен, – замечает Китон, глядя на Хьюсона с широчайшей улыбкой. – Надеюсь, пойдет внешностью в тебя, а не в придурка, – машет он в сторону Кэла.

– Эй, не смей сквернословить в присутствии моего сына! – Кэл направляет своему брату суровый взгляд, и Китон смеется.

Остальные толпятся вокруг, и я наслаждаюсь этой атмосферой, чувствуя, как напряжение покидает мои мышцы от каждой шутки и каждого звука смеха. Мы поздно приступили к обеду, потому что все братья Кэла хотят по очереди подержать Хьюсона на руках. Кэл отправляется в свою комнату (там собирались разместиться мы все), чтобы собрать для Хьюсона кроватку. Я удобно устраиваюсь на одном из кожаных диванов, Хьюсон дремлет у меня на руках, Фэй и Алекс накрывают на стол. Джеймс, отец Кэла, исчезает на некоторое время и возвращается с деревянным, немного старомодным детским стульчиком.

– Твоего папочки, – говорит он Хьюсону, устраивая малыша.

Когда мы все садимся за стол и перед нами оказываются полные еды тарелки, Джеймс поднимает свой бокал, чтобы произнести тост.

– За семью и ее расширение. – Он ласково оглядывает сидящих за столом. – Мы с Алекс очень рады, что вы сегодня здесь с нами. Каждый человек за столом занимает особое место в наших сердцах.

Он смотрит на Адама – отца Фэй.

– Даже ты, Адам, – шутит он, и все смеются. Если верить Фэй, то ее дядя и родной отец разрешили все свои разногласия во время ирландских каникул прошлым летом.

– Вау, – Адам также отвечает шуткой, – это честь для меня.

Он кивает Джеймсу – они друг друга поняли.

– С особенной радостью мы официально приветствуем Лану и Хьюсона в нашей семье. Кстати, классное имя, – подмигивает он мне, и я улыбаюсь. – Все, чего хотят родители, это видеть счастливыми своих детей. А сегодня я вижу бескрайнее счастье.

Он намеренно не замечает, как Кент закатывает глаза по этому поводу. Мы поднимаем бокалы.

– За семью. За здоровье, счастье, любовь и прощение. За будущее.

* * *

Кэл укладывает Хьюсона, а я остаюсь посидеть с Фэй, Кайлером и остальными братьями Кэла в игровой.

– Кто бы мог подумать, что маленький ребенок превратит всех крепышей Кеннеди в лужицы? – смеется Фэй. – Они его обожают. И я его обожаю. – Она задумчиво смотрит на Кайлера.

– Понимаю их, – говорю я, пригубив вино, когда в комнату входит Кэл. – Все в порядке? – спрашиваю я, напрягшись.

– Он вымотался. – Кэл со смехом берет со стола пиво. – Уснул, как только голова коснулась подушки.

Кент фыркает, подается вперед и подмигивает мне.

– Уже пошел по стопам своего папочки. Как тебе это нравится?

Все стонут. Всегда можно положиться на Кента, если нужно разворошить старое дерьмо.

– Ты кое о чем напомнил мне. – Кэл отдает мне свое пиво и подходит к брату. Очень быстро, прежде чем кто-либо успел понять, что происходит, он бьет кулаком Кенту в нос.

Все будто с катушек слетели.

– Ш-ш-ш, – шепчу я. – Не разбудите ребенка!

– Что за черт? – возмущается Кент, ощупывая нос на предмет ущерба.

– Еще раз прикоснешься к Лане, и я с радостью надеру тебе задницу, костей по всему Уэлсли не соберешь.

Все взгляды обращаются ко мне, мои щеки пылают.

– Боже мой, Кэл! Хватит!

– Чувак, она на меня запала, – ухмыляется Кент, и я порывисто вздыхаю.