Вне времени

— Я знаю, что ты хочешь услышать. Что ты — моя первая и единственная

настоящая любовь и родственная душа. Бог свидетель, что я не хочу причинять тебе боль, но я не буду отрицать, что он был моей первой и настоящей любовью. Я имела в виду то, что я сказала — ты моя родственная душа, Томми. Но я также думаю, что у человека

может быть больше, чем одна. Я все еще считаю Гризза родственной душой. И я верю, что

его душа все еще жива. — Она поигрывала рукой мужа. — Я очень любила Гризза. И все

еще по-своему люблю его, несмотря на то, что его больше нет. — Она рассеянно

покрутила обручальное кольцо. Бросив быстрый взгляд на мужа, добавила: — Не

позволяй моим словам отнять у нас то, что мы имеем сейчас. Я не могу отрицать прошлое

и любовь к нему. Но это не означает, что я люблю тебя меньше, чем любила его. Его

больше нет. Ты здесь, и я люблю тебя. Это — правда. Я не чахну без Гризза. Я оплакиваю

его? Да, потому что он ушел навсегда. Но с каждым днем мне становится немного легче.

Прости, что я ответила так подробно.

Он поцеловал ее в волосы.

— Я понимаю.

Затем она нахмурилась.

— Знаешь, я всегда обижалась на инсинуации Сэма о том, что у меня

стокгольмский синдром. Я понимаю, почему он так думал, но это неправда. Никто не

видел наш брак изнутри.

— Кто мог? Гризз держал тебя в защитном пузыре. Будто в одном из тех

стеклянных снежных шаров.

— Томми, у нас с Гриззом был хороший брак и, да, я презирала банду, его

деятельность и некоторых его друзей. Но я действительно любила этого мужчину. Это

случилось не сразу, но постепенно я начала открывать его. Ты знал, что Гризз любил

звезды? На нашу первую годовщину я купила ему телескоп. Я думаю, он все еще в

гостевом домике над старым гаражом, — ее взгляд стал задумчивым.

— Откуда мне было знать нечто подобное? Гризз редко обсуждал личное.

— Он раньше брал меня на полуночные пикники. Мы отправлялись в разные места, где, как он знал, будет пусто. Зоопарк, парк развлечений. Мы даже лежали на палубе чьей-

то яхты и наблюдали за звездами однажды ночью, — она сделала паузу и добавила: —

Ему нравилось строить. Ты знал это?

— Нет, я не думаю, что и об этом мог знать.

— Он практически жил в доме на Теневых Ранчо, когда тот строился. Ему всегда

было мало. И я полагаю, что ты уже знаешь о его слабости к животным. Особенно

услышав историю о его собаке. Я думаю, что именно поэтому он согласился, чтобы

Картер поселилась в нашем доме и держала там животных.

Джинни уставилась в точку за его плечом, и он понял, что она еще не закончила. И

позволил ей выговориться. Это — то, чего они хотели.

— Я вставала и отправлялась в церковь каждое воскресенье одна, затем приходила

домой и находила Гризза на его любимом стуле с разбросанными повсюду газетами. Он

смутился, когда я поймала его за чтением комиксов. Для человека с таким трудным

характером он был очень уязвим, именно в это я влюбилась, Томми. Я по-настоящему

любила его.

Томми кивнул.

— Ты, наверное, не знал, что он боялся дантиста. Что его любимым цветом был

синий, и не поверишь, он готовил лучше, чем я, — она отрешенно улыбнулась. —

Однажды он взял меня на рыбалку. Поблизости находились дети, которые стреляли из

рогаток в мелких животных. Белок и птиц. Гризз остановил их и сказал, что нельзя

причинять боль животному, любому животному, только для спорта. Думаю, они

настолько испугались, что не возражали ему. Однако потом он научил их стрелять из

рогатки. Он был превосходным стрелком. Он поступил очень мило.

Томми ничего не сказал, просто продолжая слушать.

— Я потеряла работу из-за него. Я когда-нибудь рассказывала об этом? Когда я

работала на бухгалтерскую фирму в Мирамаре?

— Нет. Я думал, что ты ушла сама.

— Я позволила Гриззу думать, что ушла. Как-то раз дочь владельца подвезла меня

домой. Моя машина не завелась, и я не могла связаться с ним, чтобы он забрал меня. Она

ухватилась за возможность подвезти меня. По каким-то причинам я была интересна

людям в офисе.

— Что произошло? — тихо спросил он.

— Гризз не подходил к телефону потому, что был в гараже, ремонтируя один из

байков. Когда он услышал, что подъехал автомобиль, вышел посмотреть, кто это. В

грязной майке и гаечным ключом. Моя подруга подумала, что он грабит дом. Она

смутилась, когда я сказала, что это мой муж, — она отвела взгляд. — На следующий день

мне стали намекать, что планируются сокращения и что я должна, наверное, задуматься о

поиске другой работы. Я поняла, что это их способ от меня избавиться. И ушла прежде, чем поставила их в неловкое положение необходимостью уволить меня.

— И ты не рассказывала ему?

— Нет. Я не сказала, потому что каким бы ни удивительным тебе это ни

показалось, у Гризза тоже были чувства.