Внешняя политика Священной Римской империи в X–XI веках

Вслед за тем, собрав войска из Саксонии, император пошел на тех, кто именуются лютичами, которые некогда [были] наполовину христианами, ныне же из-за подлого отступничества совсем сделались язычниками[447], и там необычно уладил непримиримое противостояние. Между саксонцами и язычниками в это время происходили многочисленные раздоры и набеги. И когда цезарь пришел, то начал выяснять, с какой стороны мир, который долго между ними невредимым сохранялся, прежде был нарушен. Язычники говорили, что саксонцы первые нарушили мир и что, если бы цезарь позволил, они доказали бы это поединком. И с противоположной стороны выступили саксонцы, для того чтобы подобным единоборством изобличить язычников во лжи, хотя они говорили несправедливо, когда торжественно клялись императору.

Император, согласно советам своих князей, хотя и не достаточно проницательно поступил, это дело поединком между ними рассудить разрешил. Сразу же сошлись два бойца, оба избранные своими. Христианин, положившись на одну только веру, которая без праведных дел мертва[448], и не столь усердно помыслив о том, что Бог, который есть истина

[449], все на правом суде рассудит, который устраивает восход своего солнца над добрыми и злыми, который проливает дождь над правыми и неправыми[450], дерзко начал сражаться. Язычник же сопротивлялся, имея во взоре пламенном одно сознание справедливости, за которую он сражался. В конце концов, христианин пал, сраженный язычником. Из-за этого дела язычники в такое возбуждение и дерзновение пришли, что если бы не присутствовал император, они немедленно накинулись бы на христиан. Но император, для того, чтобы в будущем их нападения надлежащим образом сдерживать, построил замок Вирбен, в котором разместил отряд воинов, и саксонских князей клятвой и императорским распоряжением связал, чтобы совместно они противостояли язычникам. Оттуда он вернулся во Франкию.

На следующий же год этот замок язычниками хитростью был захвачен и многие из наших [людей], которые в нем находились, были ими убиты. Разгневанный этим, император пришел вторично с войском к реке Эльбе. Но, так как язычники препятствовали переправе, император через другой брод реки скрытно переправил часть войска, и так, обратив врагов в бегство, сам вступив на свободный берег провинции, неизмеримыми опустошениями и пожарами повсюду, кроме неприступных мест, так усмирил их, что дань, наложенную прежними императорами, и увеличенную еще, они после выплатили императору Конраду.

Много же потрудился император Конрад сначала и потом в народе славян, о чем один из наших[451] сделал краткий перечень в стихах, который после преподнес императору. Там можно прочесть, как император в это время в болоте по пояс стоял, сражаясь сам и побуждая воинов, чтобы они сражались и, победив язычников, чрезвычайно жестоко убивал их за некий нечестивый их обряд, ибо говорят, что некогда деревянное изображение распятого на кресте нашего господина, Иисуса Христа, язычники осквернили злодейским издевательством, плевали на него и даже били кулаками, а в конце концов, прокололи глаза, обрубили руки и ноги. Отомстив за это, император пленных язычников в большом количестве за одно изображение Христа подобным же образом умертвил и разными смертями истребил. Поэтому в тех стихах цезарь называется мстителем за веру и сравнивается с римскими императорами Титом и Веспасианом[452], которые в отместку за Господа триста иудеев за одну монету считали, так как иудеи Христа за тридцать денариев продали.

Вернувшись назад, император нашел в государстве некоторые трудности и своей властью их уничтожил. В тот же год Адельберо, герцог Каринтии, утратив милость императора, лишился герцогства и отправлен был в ссылку[453].

34. О клятвенном союзе итальянцев

В это же время великое и в новейшие времена неслыханное волнение произошло в Италии из-за клятвенных союзов[454]

, которые устроил народ против князей. Объединились же все итальянские вальвассоры[455] и простые воины против своих господ, и все младшие против старших, чтобы они не претерпевали без какой-либо мести то, что совершалось их господами сверх их собственной воли, говоря, что если их император не желает прийти сам, то они сами для себя закон установят. Когда об этом было сообщено императору, он, как говорят, сказал: «Если Италия так сильно желает закона, то с Божьей помощью я досыта законами ее накормлю». И приготовившись, в следующем году в Италию вступил с войсками.

Тем временем, князья Италии, понимая, что плохо организованный союз можно подвергнуть опасности, собрались вместе с младшими [людьми] и прежде убеждениями и советами это недавно возникшее зло пытались уничтожить. После того как этого не произошло, попытались их силой подчинить, но когда началось сражение, невероятное количество младших [людей] лишь силой отрядов победило. Там недостойным образом погиб епископ Асти[456], остальные бежали и весьма смущенные прихода императора мучительно ожидали.