Во главе кошмаров

Их гул мы ощутили раньше, чем они появились. Все умолкли, разом повернувшись ко входу. Гипнос и Морос не стали утруждать себя открытием дверей, просто прошли сквозь них, временно изменив структуру дерева на бесплотный туман. Вдоль утопающих в тенях стен я услышала движения и взволнованные вздохи и наконец заметила свидетелей. Их двадцать один: по три свидетеля от каждого Дома. Всё это время они сидели бесшумно, я едва разобрала, что они там есть. Прищурившись, попыталась разглядеть лица и понять, есть ли среди них сестра Иво, однако по силуэтам было сложно определить, кто мужчина, а кто женщина. Они действительно были безмолвными свидетелями, записывающими происходящее, чтобы в момент необходимости пересказать случившееся или чьи-то слова, если конфликт будет сложно разрешить.

Все архонты и их наследники встали, приветствуя своих богов. Палагейцы опустили взгляды, прикрыли ладонями правых рук веки и поклонились. Они добровольно скрыли глаза – почтительный знак смирения: демонстрируют, что считают себя недостойными даже глядеть на богов.

Раньше, может, палагейцы и правда стеснялись смотреть на Гипноса и Мороса, но нынче это не более чем дань старым традициям. Завершив поклон, все выпрямились и после довольного кивка Гипноса вновь сели. Братья прошли ближе к полукругу.

Я единственная не кланялась, оцепенела и осталась стоять при виде вошедшего сквозь двери Кая. Он ощутил моё внимание и, возможно, впервые за долгое время добровольно посмотрел мне прямо в лицо. Только вчера я искала способы с ним встретиться, сейчас же молилась, чтобы у этого зала нашёлся запасной выход. Не представляю, как говорить с Каем, зная, что моё возвращение к жизни убило его друзей и первую любовь.

Я невольно сглотнула, Кай не спускал с меня оценивающего взгляда. Вдруг Веста всё рассказала и больше ему не нужно притворяться? Теперь он может ненавидеть меня в открытую, ведь я знаю причину, и ему не обязательно оправдываться.

Голова Кая дёрнулась вправо, когда прозвучало его имя в шёпоте. Мой взгляд остановился на Дафне – сестре-близнеце Ойзис, которая не пыталась скрыть своего изумления при виде Кая. Она, как и я, не успела сесть, и архонт Дома Зависти одёрнула сестру, бросив ей тихую фразу. Вероятно, они знакомы, потому что Кай коротко кивнул Дафне, а затем встал подле отца и дяди. Я сглотнула ещё несколько раз, не в силах избавиться от душащего кома в горле.

Гипнос взмахнул рукой, и позади него, Мороса и Кая появились чёрные стулья, напоминающие три обсидиановых трона.

– Кас, не обязательно стоять, присаживайся, – вывел меня из ступора голос Гипноса.

Я растерянно уставилась на знакомую доброжелательную улыбку. Он комично вскинул брови и выразительно кивнул на кресло за моей спиной. Я молчаливо села, стараясь вернуть лицу бесстрастное выражение.

Последующий разговор я слушала отрывками, отвлекаясь, а временами впадая в прострацию. Продолжала напряжённо сидеть на самом краю своего кресла подле архонта Раздора. Спина задеревенела, потому что я не позволяла себе согнуться или изменить позу. Притворялась статуей, не желая привлекать внимания, и моё сознание непроизвольно отключилось от всего происходящего. Разуму не удалось отдохнуть ночью.

К счастью, основное внимание на себя перетянули Гипнос и Морос, вводя Совет в курс дела. Рассказали о произошедшем в Даории со своей стороны, объяснили ситуацию с мойрами и ответили на вопросы присутствующих архонтов. Гипнос представил Кая в качестве своего сына, чем погрузил зал в шокированную тишину. Возможно, многие из них пожалели о том, как помыкали им в последние годы. Мой взгляд невольно дёрнулся к Нае из Дома Кошмаров, но на её лице отразились разве что интерес и недоумение.

Она совсем не замечает сходства?

Почему она его не узнаёт или не помнит?

Морос.

Хотелось застонать от разочарования. Морос явно забрал воспоминания, и тогда понятно её смятение. Одно дело, когда мужчина может с кем-то переспать и после не узнать о появившемся ребёнке, но женщина не в состоянии родить и забыть, как вынашивала дитя.

Не может, только если у неё нет ни одного воспоминания о беременности.

В таком случае даже будь у них практически одно лицо, она не признает в нём своего сына. Разум не предполагает подобной мысли.

Я украдкой оценила реакцию Гипноса, он не смотрел на Наю, а Кай и вовсе игнорировал её существование. Похоже, я не единственная в зале, удостоившаяся его ненависти.

– Боюсь, наша встреча грозит затянуться. Слишком долго мы с братом отсутствовали, – со вздохом пояснил Гипнос, одарив каждого из присутствующих хоть мимолётным, но вниманием. – Думаю, не стоит задерживать наследников, достаточно будет присутствия глав Домов, а остальные могут отдохнуть.