Во главе революции. Сверху

– Низко было нападать без объявления войны. По сути войну начали мы, после гибели "Варяга" и "Корейца", после атаки миноносцев на нашу эскадру, после Порт-Артурского сражения[185]. А до этого и захвата наших торговых судов, в том числе и нейтральных водах[186]. И японцы не считают это чем-то подлым и низким. Для них это обыкновенная военная хитрость. И даже то, что именно мы, объявили войну Японии, они считают эту войну агрессией России против них. А отнюдь не свои действия, которые они агрессией не считают. Всё что они сделали до этого, как бы ими не считается. А пытаться остаться чистенькими, когда враг игнорирует законы, правила и нормы морали, это значит разоружить себя, перед лицом такого врага. И однозначно проиграть. Ведь так, Андрей Андреевич?

– Это всё так, ваше величество, – понурив голову, произнёс Вирениус, – И я понимаю, что пододвигает, вас, на такие действия. Но помимо этических норм, есть ещё и технические проблемы. Как быть с ними?

– Я понимаю сложности, которые могут возникнуть при реализации этого проекта, Андрей Андреевич, – ответил Николай, садясь на свой стул, – Но поймите меня правильно, я хочу, чтобы вы поняли, что это необходимо сделать и для вас лично. Ибо если хочешь погубить, дело доверь его тому, кто имеет против него предубеждения. Или если оно ему совершенно не выгодно. Поэтому вы можете и отказаться. Просто посоветуйте, к кому обратиться. Кто сможет такое сделать. Соответственно орден Александра Невского[187] достанется ему. Ну а вы, сдадите свои корабли, и отправитесь командовать Морским Техническим Комитетом. Сами понимаете, контактировать вам с японцами будет противопоказано. Вы же это понимаете? Если да, то я готов предложить вам мысли, как можно обойти технические препоны. Что скажите?

– Я не отказываюсь, и готов выполнить это поручение, государь, – подняв голову и посмотрев на царя, произнёс адмирал, – И весь внимания. Но главной проблемой я вижу то, что это необходимо будет выполнить иероглифами, и именно японскими иероглифами.

– Это хорошо, что вы готовы выполнить это задание, Андрей Андреевич, – удовлетворённо произнёс Николай, – И я согласен, что этот меморандум, допустим, пусть это будет меморандум Куроды, будет написан от лица, такого политика и русофоба как Курода Киётака[188].

– Я понял, государь, он умер, и отрицать не сможет, – кивнул Вирениус.

– Да, но я не настаиваю, что это должен быть именно он, Андрей Андреевич, – ответил адмиралу император и продолжил, – Вы можете подобрать и другого человека, от имени которого и составите меморандум, по своему усмотрению. А так, насколько я знаю, написанное любыми иероглифами, могут прочитать и японцы, и корейцы, и китайцы. Причём последние, все китайцы, и на всех китайских языках[189]. Так что слоговое японское письмо, "катакану", недоступную китайскому пониманию, мы отрицаем полностью. А с использованием иероглифов текст для вас смогут составить китайцы. Потом подбираете японские варианты этих иероглифов и составляете меморандум. Конечно, есть детали, но суть решения проблемы надеюсь, вы поняли?

– Да, государь, я понял принцип, как это можно будет сделать, – согласился Вирениус. А Николай поспешил добавить:

– Но я особое внимание обращаю на детали, ничего не должно указывать на то, что это подделка. То, что, это вещь японская, написана японцами, вызывать сомнений не должно даже у самих японцев, то есть ни каких свойственных китайцам или корейцам, словесных оборотов, географических понятий и вообще ничего подобного быть не должно.

– Да, да, ваше величество, на подобное обращу особое внимание, – подтвердил, высказывания императора, Вирениус.

– Ну и подумайте, Андрей Андреевич, как это должно будет попасть к европейцам. Лучше всего к американскому репортёру. Они падки на сенсации. И получив материал, американец тут же всё растрезвонит. Особенно получив в свои руки такую бомбу. И опять же лучше всего, если этот документ они найдут сами. И не в нашей зоне ответственности. А в японской. Допустим, кто-то из китайцев найдёт этот документ, на территории подконтрольной японцами. И передаст американскому журналисту, находящемуся среди японских войск. В идеале если они будут висеть прямо в расположении японских войск, на каких-то стендах с их распоряжениями. Или агитацией.

Вирениус усмехнулся и произнёс:

– Интересный подход, государь, к заброске дезинформации. Японцы сами подтвердят, что это знают и с эти согласны. И это будет заложенной бомбой.

– Да, ваше превосходительство, это будет бомба, политическая бомба, – согласился царь, – Так что всё оформите в реалиях 1900 года, не указывая то, что произошло позднее. И будьте очень тщательны в мелочах и деталях. И орден на красной орденской ленте будет ваш. А так, если вам всё понятно, то можете быть свободны.

Адмирал поднялся, склонил голову, в знак прощания, и, взяв коробочку с орденом, вышел из салона.

4