Евгений Антохин

Во сверкающей броне: Машина Смерти

Во сверкающей броне: Машина смерти

Intro

– А для тех, кто к нам только что присоединился, я напомню, что меня зовут Джон Кански, и я веду репортаж, как всегда, с Арены. Сегодня у меня в гостях победитель прошлогоднего турнира Карл Кравец, более известный как Брадобрей. Карл покинул Арену после того, как выиграл турнир. Что ж, это его право, как победителя, но его поклонники очень расстроились год назад. Карл, как тебе сегодняшний матч?

– Джон, если честно, то скукота. «Крылатая пехота», конечно, парни лихие, но нужно, на мой взгляд, уметь адекватно оценивать свои реальные возможности.

– Я думаю, Карл, многие с тобой согласятся, и я в том числе. Не хватает динамики боя. «Молодняк» сегодня не очень-то…

Тяжёлая броня давила к полу. Поначалу она не так сильно чувствовалась, можно сказать, вообще не ощущалась, но это перед сражением, когда физические силы переполняли тело, а бравады и уверенности в победе числилось в избытке. Казалось, что, имея столь мощный боевой настрой, можно Вселенную перевернуть. Но за шесть часов сил довольно много поиссякло, а потеря одного игрока вселила стойкое чувство страха за свою собственную шкуру. На деле оказалось, что не так-то просто выдержать жестокий поединок против сильной команды.

Мало быть солдатом и наивно полагать, что, если довелось в своё время поучаствовать в боевых операциях, значит, как правило, знаешь, что значит быть игроком на Арене. Армия – штука серьёзная: показалось командиру, что психика бойца немного не в порядке – сразу к мозгоправу. А тем без разницы, кто будет служить в рядах доблестной десантуры – пушечного мяса хоть отбавляй. Одним росчерком пера на досрочный заслуженный отдых, и мизерная пенсия, как последний жест доброй воли. «Ты же понимаешь, сынок, что физически ты ещё здоров, почти как бык. Но мозгоправ сказал, что крыша твоя просила передавать привет. А у меня хоть звёзд на погонах больше, я всё равно такой же солдат, как и ты, так что, приказу я подчиниться обязан. Вот тебе пенсия, вот тебе значок на память, засунь всё это себе в задницу и проваливай к мамочке. Без обид, ничего личного». Примерно так, и никто не объяснит бойцу, что написал мозгоправ в своём стандартном бланке, а ведь на вопросы отвечал честно, и пульс нормально бился.

На мизерную пенсию, когда ещё «здоров почти как бык», особо не прожить – одни только походы по кабакам дорого обойдутся. А кроме как обращаться с оружием, армия ничему особо не научила.

Одна дорога наверх – та, что цвета хаки, оказалась закрыта. На гражданке тоже отворот-поворот, куда тогда податься? На Арену!

– Карл, как ты считаешь, чем окончится сегодняшний поединок?

– Джон, на мой взгляд, всё и так уже ясно. Парней разделают под орех. Исход для всех будет фатальным.

А сейчас бы только добраться живыми до телепорта и покинуть зону сражения. Позорно? Но жить-то хочется. Мозги пусть и набекрень, но инстинкты самосохранения в добром здравии. И они уже надорвались кричать: беги, что есть прыти, а то несдобровать! Жизнь показалась не такой уж и плохой штукой, когда костлявая громко в затылок задышала. В армии так страшно не было!

«Крылатой пехоте» подрезали крылышки, научили гордецов уважать правила игры.

Легко найтись трём парням с похожими судьбами – мало ли в армии таких, на гражданку списанных? Стоит только бросить клич – найдутся сразу. Так и рождаются на пьяную голову идеи, за которые потом приходится дорого расплачиваться. Собрались, пришли, оформили документы, и уже команда. Скинулись на экипировку, сколько не хватило – взяли кредит (и смертники тоже люди). Получили у организации оружие – автоматы Т-240, хоть и пугалка, но, при умелом обращении с ним, становятся грозным оружием. Как говорил сержант: «Ракетами любой дурак убить может, а ты попробуй взглядом заставить врага обделаться». Мир его праху, а слова-то были правильные. Уж точно, закалённые в боях профессионалы Арены, натренированы куда лучше, игровые зоны наизусть выучили – каждую щель, каждую нычку. А тактику «новичков» любой именитый гладиатор предскажет не хуже какого-нибудь пророка. Этот аспект пьяные головы не учли.

В десанте испокон веку своих не бросают. Хотя, конечно, и мёртвых тоже с поля брани забирают (по возможности), но сейчас тащить на себе два тела – это уж явный перебор.

– Карл, как считаешь, что можно сказать тем, кто сегодня решает пойти на Арену?