Во власти черных птиц

– Стивен, я Шелл. Мэри Шелли. Я пришла к тебе, слышишь? Я болела, но ни за что не могла бы не сказать… – Я сглотнула комок, колючий и острый, как лезвие бритвы. – Я даже собрала волосы одной из своих длинных лент, потому что мне казалось, это должно тебя позабавить. Как когда-то, когда мы были детьми. Я бы отдала что угодно за возможность тебя услышать…

Я замолчала, потому что мне на плечи опустилось что-то невероятно тяжелое, густое и ядовитое. Мой рот наполнился уже знакомым горячим и металлическим вкусом ярости, который я ощутила, когда тетя Эва кричала на меня в больнице. Ткань под моей ладонью начала потрескивать от статического электричества, заставив мое сердце учащенно забиться.

– Стивен? – Мой голос прозвучал выше на целую октаву. Я провела пальцами по флагу и снова закрыла глаза. – У тебя все хорошо?

Вкус у меня во рту становился все отчетливее, а флаг под ладонью вспыхивал искрами и потрескивал. Все остальные звуки и ощущения исчезли.

– Стивен, что-то не так? – снова спросила я в полной уверенности, что услышу ответ.

Прошло три секунды. До моего уха донесся шепот.

– Все очень плохо.

Мои глаза раскрылись. Я оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что рядом никого нет. От ближайшего человека меня отделяло не меньше трех метров. Я упала на колени, опустила маску и приблизилась к гробу.

– Ты только что сказал: «Все очень плохо»

? Боже мой, ты действительно со мной заговорил?

– Мэри Шелли? – произнесла где-то позади тетя Эва.

– Стивен, скажи мне что-нибудь еще. Что плохо? Почему тебе плохо?

Еще два слова обожгли мне ухо:

– Черные птицы.

– Что ты делаешь? – Тетя Эва схватила меня за плечи. – Встань и надень маску.

– Он разговаривает со мной шепотом. Я его слышу. Он говорит.

– Не может быть.

– Пожалуйста, тише. Мне нужно его услышать. Ему плохо. Что-то не так.

Две пары сильных мужских рук потянули меня назад.

– Подождите. – Я сопротивлялась, пытаясь высвободиться. – Он шепчет. Он со мной говорит.

Подошвы моих туфель скользили по деревянным половицам. Все вокруг стихло – не было слышно ни органной музыки, ни голосов присутствующих на похоронах людей. Изумленные взгляды были устремлены на меня сквозь дым поверх белых лоскутов марли. Накрытый флагом гроб исчез из моего поля зрения.

– Не уводите меня! – Я пыталась отбиваться ногами, махала руками и выгибала спину. – Я его услышала. Он сказал что-то о птицах. Не разлучайте меня с ним. Он со мной говорит. Он со мной говорит!

Меня выволокли в вестибюль, прочь от перепуганных наблюдателей. Один из мужчин – Джулиус – развернул меня к себе и с такой силой сжал мои руки выше локтей, что мне стало больно.

– Что происходит?

– Он мне что-то шептал. Я его слышала. Он сказал, что что-то не так.

– Мэри Шелли, прекрати, – произнесла у меня за спиной тетя Эва. – Немедленно это все прекрати.

Кузен Эмберсов Грант стоял рядом с Джулиусом, упершись руками в бока и нахмурив лоб.

Джулиус пристально смотрел на меня глазами, которые были так похожи на глаза его брата, и я вцепилась в манжеты его черного пиджака.

– Джулиус, открой гроб. Что, если он не может из него выбраться?

– Мы не можем его открыть.

– Пожалуйста, открой его. Клянусь, я слышала его голос.

– Мэри Шелли, мы не можем открыть гроб. – Глаза Джулиуса снова покраснели. – Его голова слишком повреждена.

Его слова причинили мне боль в сто раз более мучительную, чем удар молнии. Мои губы обожгло холодом от осознания того, что больше не будет, никогда не будет ни одного поцелуя. Я больше никогда не почувствую на своей спине ладонь Стивена. Я больше не получу от него ни одного письма.

Его голова слишком повреждена.

Я судорожно всхлипнула, опустила голову и разрыдалась, как не плакала еще никогда.

Джулиус прижал меня к груди и позволил моим слезам насквозь промочить шерстяные лацканы его черного пиджака. Я всхлипывала и давилась синим сернистым дымом, а тетя Эва пыталась натянуть маску на мои рот и нос.

Джулиус погладил меня по волосам.

– Эва, отвези ее обратно домой. Ей не следует здесь находиться.

– Хорошая идея. – Тетя взяла меня за локоть и оттащила от брата Стивена. – Пойдем, Мэри Шелли.

– Я знаю, что слышала его.

– Не надо об этом сейчас говорить. – Она повела меня к двери. – Я знаю, что тебе больно, но ты должна отпустить Стивена.

Это было выше моих сил.

Стивен не ушел совсем.

Глава 10. Бабочка и молния

Всю обратную дорогу мы с тетей ехали на заднем сиденье очередного такси, не проронив ни слова. Я хотела только одного – остаться в одиночестве. И вздохнула с облегчением, когда мы вернулись домой. Тетя почти сразу снова выпорхнула за дверь, спеша на свою работу на верфи.

Когда она ушла, меня охватило желание написать Стивену письмо.