Во власти черных птиц

– Я был рядом, когда он получил ее по почте, и, бог мой, глядя на его реакцию, можно было подумать, что ты прислала ему гору золота.

Он прижал ладонь к груди и помолчал, пытаясь отдышаться.

– Вы в порядке? – спросила я.

– Прости. Иногда бывает тяжело… говорить. – Судя по тому, как медленно он говорил, речь давалась ему с трудом, и каждая следующая «с» свистела еще сильнее предыдущей, но он продолжил: – Я только хотел добавить, что, когда мы были в окопах, Стивен держал твое фото в каске. И, когда чувствовал себя хорошо, не мог на него наглядеться. Он всем рассказывал, что ты самая красивая и умная девушка в мире.

– Так и говорил?

– Я даже… – видимая часть лба юноши порозовела, – немного его ревновал.

Я тоже покраснела и улыбнулась так широко, что завязки маски натянулись, болезненно врезаясь в кожу. Мои глаза защипало от слез, но я шмыгнула носом и взяла себя в руки, чтобы не расстраивать друга Стивена.

– Как у него дела? – спросил юноша.

Кровь отхлынула от моего лица.

– Что вы имеете в виду?

– Ты его уже видела? Или его сначала отправили в госпиталь на Восточном побережье? Такой вариант тоже не исключали.

Я растерянно прищурилась:

– Вас что, там не было, когда это произошло? В начале октября Стивен погиб в бою.

– Октября? – Он покачал головой. – Нет, это невозможно. В октябре его даже не было во Франции.

Я стиснула подлокотник кресла:

– Что вы сказали?

– Его пришлось отправить домой.

– Живым?

– Да.

– Когда? Почему?

Он ответил так тихо, что мне пришлось повиснуть на самом краешке стула, чтобы его понять.

– Это было ужасно. Мне очень не хотелось бы тебе об этом рассказывать.

– Пожалуйста, просто расскажи.

Юноша сглотнул.

– Стивен вроде как… ну… он сошел с ума там, в окопах. Дошло до того, что он не мог сдвинуться с места. Просто сидел, съежившись, в грязи, и дрожал всем телом. Ему пытались помочь в одном из полевых госпиталей – осматривали его, чтобы понять, не притворяется ли он. А потом его просто снова отправили в бой… и ему стало еще хуже.

Я сжала руки, чтобы скрыть, как сильно они дрожат.

– И что было потом?

– Его демобилизовали и отправили домой. Он был не один такой. Черт… прости, что ругаюсь, но, черт возьми, мы почти все там отчасти съехали с катушек. Это было неизбежно. А у некоторых и тела, и мозги вообще не слушались. Это было безумно страшно. – Солдат потер правую часть лба и засипел. – Стивен был в таком ужасном состоянии, что мне казалось, ему уже ничто не поможет. Казалось, в нем что-то сломалось.

Он перевел на меня взгляд единственного глаза и посмотрел, как потерявшийся щенок.

– Значит, ты не знаешь, куда его отправили, когда он вернулся в Штаты?

Я покачала головой:

– Я ничего не знаю. Его брат сказал мне, что он погиб геройской смертью во Франции. Он даже не упоминал о его возвращении.

– Возможно, он умер по дороге домой? Возможно, его убил грипп? Семье могли ничего не рассказать. Армейские начинают юлить, когда речь идет о солдатах, утративших рассудок.

– Он где-то как-то умер. Я была на его похоронах.

Друг Стивена притих.

Опомнившись от шока, я осознала, что только что сообщила искалеченному юноше, что его близкий друг умер.

– Мне очень жаль, что я сообщила вам эту новость, – произнесла я.

– Он был хорошим парнем. – Слезы затуманили его глаз. – Очень хорошим парнем.

– Да. – Я кивнула. – Он хороший. Был хороший.

– У меня были проблемы с некоторыми солдатами из-за того, что мой отец родился в Германии и моя фамилия Шпиц. Они меня обзывали немчурой и фрицем. Но Стивен… – Глаз юноши на мгновение засветился. – Он говорил им, чтобы они закрыли свои чертовы рты. Ой… прости… Я снова сквернословлю.

Он опустил голову.

– Все нормально. Мне приходилось слышать слова и похуже. Иногда от Стивена.

Солдат вытер слезу и шмыгнул носом.

– Боже, как жаль. – Он покачал головой и зажмурил глаз. – Как жаль. Я надеюсь, он ушел быстро и ему больше не пришлось страдать.

Он оперся на подлокотник кресла и положил голову на кулак. Еще одна слеза скатилась из его глаза и заблестела на маске.

– Как тебя зовут? – Я положила ладонь на его руку выше локтя и почувствовала шелковистую мягкость его рукава и исхудавшую плоть под ним.

Его хилые мышцы расслабились под моими пальцами.

– Пол.

– Я надеюсь, что ты скоро выздоровеешь, Пол. Надеюсь, что кошмары перестанут тебя преследовать, а твои раны затянутся и боль уйдет.

Я сделала движение, отнимая руку от его плеча, но он снова напрягся и произнес:

– Ты не могла бы подержать свою ладонь на мне чуть подольше? Опять-таки, это не попытка заигрывать, особенно теперь, когда я знаю, что ты девушка Стивена. Но… ты напоминаешь мне кое-что, что я испытал после того, как этот снаряд разорвался совсем рядом со мной.

– Правда?

Он кивнул.

– Какое-то время я думал, что умер и оказался в каком-то мирном и тихом месте. Я совсем забыл, как это было, пока ты ко мне не прикоснулась.

Я снова коснулась пальцами его руки и увидела, что его веко опустилось.

– Пол, можно я задам тебе последний вопрос?

– Да.

– Когда вы там были, тебе не показалось, что Стивен боится птиц?