Во власти стихии

Когда корабль, сбавив ход, стал приближаться к «Хазане», я испугалась, что они протаранят меня. Корабль был огромный, двести футов или больше. «Хазану» накрыло его тенью. С его борта меня сверху вниз с любопытством разглядывали перевесившиеся через леер мужчины и женщины: азиаты, полинезийцы, американцы. Оказавшись в центре внимания, я чувствовала себя очень неуютно. Вдруг кто-то из команды корабля обратился ко мне по громкой связи. Я с трудом расслышала его слова за урчаньем мотора, работавшего теперь на холостых оборотах.

– У ВАС ВСЕ В ПОРЯДКЕ? – прокричал он.

Я кивнула – «да», а потом разрыдалась. Сквозь завесу слез я видела сочувствие в смотревших на меня глазах. С палубы до меня доносились голоса, и, глядя вверх, я видела, как люди кивают и улыбаются, подбадривая меня.

– ВСЕ ХОРОШО. МЫ ВАМ ПОМОЖЕМ. ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО, – доносилось из динамика громкой связи.

Немного успокоившись, я расслышала вопрос:

– ПОГИБШИЕ ЕСТЬ?

Я снова кивнула – «да».

– ЭТО ТЕЛО? – спросил офицер, указывая на сдутую оранжевую лодку, скатанную и закрепленную на корме у левого борта.

Я с недоумением покачала головой – «нет».

– МЫ СООБЩИЛИ БЕРЕГОВОЙ ОХРАНЕ. ВАМ ЧТО-НИБУДЬ НУЖНО?

Мне было нужно все, а больше всего – Ричард. Но я помотала головой и покрепче схватилась за носовой релинг, чтобы не вывалиться за борт «Хазаны», бешено болтавшейся на волне, которую нагонял корабль.

Вскоре кто-то спустил мне с палубы стеклянную емкость, привязав к линю. Я кивнула в знак благодарности. Отвязать линь ослабевшими, нервно подрагивавшими руками было непросто. Запах горячего кофе сообщил мне, что внутри, раньше, чем я сделала глоток. Отставив кофе в сторонку, я приготовилась ловить яблоко, которое хотел бросить мне кто-то из пассажиров. Кажется, я не ела яблок целую вечность. Когда я впилась в него зубами, сладкий сок потек по подбородку. И я снова заплакала – яблоко оказалось слаще, чем подсказывали мне воспоминания.

Удерживать большое судно на холостом ходу на достаточно близком, но при этом безопасном расстоянии от «Хазаны», было непростой задачей. В ожидании береговой охраны корабль провел рядом, как мне показалось, целую вечность.

– МЫ БЕРЕМ ВАС НА БУКСИР, – вдруг прозвучало сообщение.

Вытягивание буксировочного троса

Сверху раздался предостерегающий крик, а в следующий миг мне сбросили «обезьяний кулак». Я вытянула руки, чтобы поймать переплетенный линь, потом выбрала его на всю длину и, наконец, добралась до привязанного к линю троса. Трос был огромный – два дюйма в диаметре. Я с трудом могла поднять его – он весил тонну. Такие концы используют, чтобы тащить на буксире другое крупное судно, а вовсе не легкий парусник. Я долго не могла решить, к чему привязать этого монстра, и наконец обмотала его вокруг якорной лебедки. Когда трос был закреплен, я прокричала:

– ТИХИЙ ХОД, САМЫЙ ТИХИЙ! – и замахала перед собой руками, развернув ладонями вниз.

Когда взревели двигатели, я держалась крепко. «Хазана» рванула вперед. Стеклопластиковый кожух якорной лебедки разлетелся на куски, но сама она удержалась на двух болтах из четырех. «Хазана» неслась по волнам, как галопирующая лошадь. Самый тихий ход, на какой был способен корабль, оказался, вероятно, самым полным за всю жизнь «Хазаны». Мы сразу набрали по меньшей мере десять узлов. Все мои силы уходили на то, чтобы удерживать яхту в кильватере корабля. Я чувствовала направленные на меня взгляды. Все, о чем я могла думать в тот момент: «Оставаться в кильватере… оставаться в кильватере… только без паники…»

Корабль отбуксировал меня через риф и остановился. Отливное течение помешало «Хазане» врезаться в его корму. Скоро появилось вспомогательное судно береговой охраны, лодка в двадцать шесть футов длиной. Я отдала корабельный буксир и закрепила лини, брошенные мне береговой охраной. Теперь «Хазана» была пришвартована к борту их судна.

Вспомогательное судно втащило меня в гавань Радио-Бэй, где я привязала «Хазану» к другой лодке береговой охраны, пришвартованной у бетонной набережной. После чего два офицера поднялись ко мне на борт. Одним из них был старшина Роденхерст. Я все еще плакала и не могла говорить связными фразами. Он был ко мне необычайно добр. А я, как сейчас понимаю, пребывала в шоковом состоянии.

«Хазана», пришвартованная у набережной в Радио-Бэй

Тут же на набережной был пришвартован синий шлюп «Тамарии», который мы с Ричардом встречали на Маркизских островах. Посмотрев в его сторону, я поняла, что владельцы шлюпа видели, как корабль береговой охраны притащил меня на буксире. Хозяйка, Хельга, прокричала мне:

– КОГДА ОСВОБОДИШЬСЯ, ПОДНИМАЙСЯ К НАМ.

Старшина Роденхерст любезно перечислил мне часы, когда у них работает общественный душ. Душ был мне необходим, но я была не готова снова остаться в одиночестве. Я нуждалась в человеческом обществе.