Во времена фараонов

Этот идеал удовлетворял египтян в течение нескольких веков, потом он показался им скучным и недостаточным. Мы можем проследить это постепенное развитие мысли по пожеланиям на надгробных плитах, которые изменялись с каждым столетием. В начале IV династии «много приношений и прекрасная усыпальница на Западе» – вот чего испрашивают у богов, Анубиса и Осириса, покровителей кладбищ. Но погребенную душу охватывала тоска о том, что вовне. Осирийский ритуал делал мертвого равным богу, боги же обитают на небе. Захотелось, чтобы благое погребение в пирамиде или мастабе дало душе вместе с нетленным убежищем исходную точку для путешествий в те надземные обители, которые зовутся раем. «Тексты пирамид» Саккара показывают нам это видоизменение уже достигшим предела. По каким этапам душа проходила по дороге от кладбища к небу? Изречения надгробных плит дают на это лишь неполный ответ.

Своим желанием «ходить по прекрасным путям закатного края, где ходят верные Осириса» [154] , душа свидетельствует об утомлении могильным покоем. Пути закатные ведут в таинственные края, где прекрасная богиня Аменти (Закат), встречая двойника, подносит ему хлеб и воду: если он выпьет и съест, он становится другом богов и за ними дальше идет вослед.* Тогда умерший «прогуливается по прекрасным путям в сопровождении своих двойников; бог берет его за руку и ведет путями великими». Вот он у пределов неба. На востоке есть лестница; боги крепко держат его; душа поднимается по ней безопасно, а на самом верху ее встречают Хор и Сет и за руки втаскивают на небо. [155] Если нет лестницы, к его услугам является ладья и перевозит к небесным берегам, где благосклонный бог помогает причалить. [156] Иногда душа в виде птицы улетает к небу, [157] или Тот-ибис принимает ее на свое крыло и уносит в небо. При первом ее появлении боги оказывают ей радушный прием: «Откройте врата неба, – говорят они наперерыв, – возьмите этого Осириса с собой, дабы он жил вечно» [158] .

На небе обожествившемуся двойнику предоставляются разные уделы; каждый из них представляет понятие о рае, сначала местном, для того или другого города, а со временем все более и более обобщенное и сделавшее его доступным для всех египтян. Самым обычным уделом было пребывание душ в плодородных странах, которые позднейшие теологи помещали на пути следования солнца ночью. Там находились поля, озера, острова, деревни, увеселительные дома; железная стена с укрепленными воротами служила защитой. Это был край, похожий на laeta arva «Энеиды», «идеальный Египет с его Нилом, прудами, роскошной растительностью и, в особенности, с его урожаями» [159] . Ее называли Сехет Иалу, «Поля Тростника», наподобие одной местности Дельты в стороне Пелусия, в архаическом царстве Буто. Неподалеку простирался другой рай, «Поля Приношений» (Сехет Хетеп). Там удел был еще приятнее. В Полях Иалу душе приходилось возделывать свой сад; в Полях Приношений она находила готовый стол благодаря двойникам земных приношений, которые тоже направлялись к небесным путям, если им облегчали их освобождение, разбивая эти приношения или сжигая их. Приношения достигали Сехет Хетеп или вместе с умершим, или в ладье, в которой солнце плывет вокруг света. Плавать в солнечной ладье, обходить вместе с Ра ночное и дневное небо, правя веслами и парусами, быть в числе гребцов, собранных звездными богами – вот удел самый завидный, самый славный, самый невещественный. Душа, получившая туда доступ, радостно покидала землю и плавала в самом небе, как дух «Лучезарный» (Ах) среди созвездий, обходящих северный полюс, тех, что звали «Негибнущими» (Ахему-санху), ибо они никогда не исчезали с видимого неба. Египтяне наблюдали их, чтобы определять час, особенно Большую Медведицу; говорили о душе, что «она обитает в стране часов (Ounit), что она управляет ночью и ведет часы», распоряжаясь таким образом пространством и временем. [160]

С течением веков эти представления дали египтянам материал для метафизических утонченностей, и они добросовестно изложены в руководствах теологов, как, например, в «Книге Мертвых» и в «Книге о том, что есть в Гадесе (Дуате. – Прим. ред .)».* Во времена пирамид они неполны и скорее чисто вещественны. Выбор наиболее желанного из этих раев не сделан: душе предоставлялось испробовать их по очереди. Таким образом, можно было желать умершему раи последовательные и одновременные. «Этому Осирису возвращено его сердце, и, когда он отправляется на небо, Анубис выходит к нему навстречу, Геб протягивает ему руку. Ты восходишь, окуриваешь себя ладаном в озере Гадеса, очищаешься своими приношениями на Полях Иалу; ты плаваешь по небу и совершаешь ежедневный привал на Полях Приношений, окруженный богами. Сядь на железный престол твой, ибо вручена тебе твоя белая палица и бич; ты отдаешь приказы богам… потом продолжаешь свой путь, плывешь по своему озеру, подобный Ра у небесных прибрежий. Восстань и гряди, Лучезарный!» [161]

В течение нескольких веков душа человеческая перешла от убогой ямы, вырытой в песках пустыни, к звездным полям небесным. «Небу душа, земле тело», – такова формула загробной жизни во времена пирамид. Но душа, восхищенная к небесным утехам, сохраняет способность нисходить на землю, в свою могилу, благоприятствующую земным радостям. Под видом птицы она возвращается к могиле, садится на деревья своих владений, опускается в засыпанный колодец, ведущий к гробу: положив обе руки на сердце мумии, она созерцает то, что было ее земной оболочкой в те времена, когда ей неведома была горняя обитель и небесная жизнь богов. [162]