Водители фрегатов. О великих мореплавателях XVIII — начала XIX века

— Я вижу, ты что-то затеял, Рутерфорд, — сказал он. — Отчего ты мне не расскажешь?

— Нам с тобой опять придется поработать, Джек, — ответил Рутерфорд.

— Поработать? Ты хочешь делать нары?

— Нет, совсем не нары! — усмехнулся Рутерфорд. — Нары могут подождать.

И, усевшись на пороге, он рассказал товарищу план, о котором думал уже несколько недель.

— Эта деревня замечательно расположена, — начал он. — В случае войны овладеть ею почти невозможно. Спереди ее ограждает река, а сзади — глубокий овраг, который начинается сразу за частоколом. Склоны этого оврага так круты, что по ним не только нельзя подняться, но даже спуститься…

— Зачем ты мне это говоришь? — перебил его Джек Маллон. — Ведь нам не легче от того, что их проклятая деревня так хорошо расположена. Нас это не касается…

— Нет, касается, — возразил Рутерфорд. — В этом все наше спасение. Выслушай меня до конца. Овраг, о котором я тебе говорю, тянется миль на пятнадцать в обе стороны и там соединяется с другими оврагами, уже не такими глубокими. Но в наш овраг спуститься можно только в пяти милях отсюда. Другого спуска нет…

— Откуда ты все это знаешь? — снова перебил его Джек Маллон.

— С верхушки сосны великолепно видны все окрестности. Кое-что я разглядел на охоте, а кое-что мне рассказала Эшу. Но слушай. Если бы мы вдруг оказались на дне этого оврага, прошло бы не меньше двух часов, прежде чем наши преследователи могли бы спуститься туда. А если бы мы очутились на дне оврага совсем незаметно, да притом ночью, мы оказались бы милях в тридцати отсюда, прежде чем новозеландцы догадались, куда мы делись…

— Как же мы окажемся на дне оврага? Ведь ты сам сказал, что ближайший спуск находится в пяти милях отсюда.

— Не перебивай…

— Я догадался, — заявил Джек Маллон, — ты хочешь перелезть через частокол и спуститься в овраг по веревке.

— Нет, — возразил Рутерфорд, — ты ошибся. Между частоколом и оврагом есть узкое пространство, где постоянно дежурят воины. Ведь новозеландцы сторожат свои и-пу снаружи гораздо усерднее, чем изнутри. Нас непременно заметят, если мы станем перелезать через частокол. Да и где мы достанем веревку, чтобы спуститься в овраг? Здешние веревки тонки и рвутся, как паутина, а канаты с «Агнессы», которыми нас вязали в первую ночь плена, Эмаи подарил жителям прибрежных деревень. Нет, мой план хотя очень труден, но зато гораздо вернее.

— Ну так расскажи его мне.

— Слушай. Наш дом стоит в десяти шагах от частокола и, значит, в пятнадцати шагах от оврага. Нужно вырыть подземный ход. Он должен начинаться в нашей хижине и кончаться в овраге, в самом низу. Нам предстоит тяжелая работа, потому что овраг очень глубок. Но дикари никогда не заходят в наш дом, и мы можем спокойно работать по ночам. Почва здесь довольно мягкая. Если мы усердно примемся за работу, через три месяца подземный ход будет готов. Все лягут спать, а мы спустимся на дно оврага. Верхнюю часть хода мы заложим чем-нибудь, чтобы никто не мог догадаться, каким способом мы удрали. Когда Эмаи пошлет за нами погоню, мы будем уже далеко!

Джек Маллон подпрыгнул от радости.

— Ура! — крикнул он. — Через три месяца мы свободны!

Рутерфорд печально улыбнулся.

— Не торопись так, Джек. Предположим, мы убежим через три месяца. Ведь нас все равно тогда поймают. Если мы попадем не к Эмаи, так к какому-нибудь другому вождю. Наше положение после побега станет много хуже. Нет, бежать отсюда можно только для того, чтобы сразу же бежать и из Новой Зеландии. Мы покинем деревню, едва услышим, что у новозеландских берегов стоит какой-нибудь корабль. А до тех пор мы будем жить здесь и делать вид, что и не помышляем о бегстве. О корабле мы услышим сразу, чуть он появится. Здесь вести передаются быстро по всему острову. Я знаю, что корабль в конце концов придет, потому что европейцы хоть редко, но посещают берега Новой Зеландии. Вот тогда-то мы и спустимся в овраг.

Рутерфорд замолчал, задумался и наконец прибавил:

— Но это все в будущем. А пока мы должны работать и терпеть.

Подземный ход

Работать начали в первую же ночь. Инструментов у них никаких не было, и они принялись рыть своими ножами. Почва, на которой стоял дом, была довольно рыхлая, но все же дело подвигалось медленно. Ножи тупились, и Рутерфорд понял, что они совершенно испортят их за одну ночь. Тогда решили копать прямо руками. Но это оказалось еще медленнее. В полуотворенную дверь хлынул утренний свет, и пленники ужаснулись тому, как мало они вырыли.

— Мы так и в пять лет не доберемся до дна оврага! — печально воскликнул Джек Маллон.

Закрыв вырытую яму доской и засыпав доску тонким слоем земли, чтобы она не привлекла внимания какого-нибудь случайного посетителя, пленники легли спать. Рутерфорд проснулся около полудня. Не будя товарища, он взял топор и принялся тесать небольшое сосновое бревно. Через полчаса из бревна получилось грубое подобие деревянной лопаты.