Военная разведка Японии против СССР. Противостояние спецслужб в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке. 1922—1945

В рамках дальнейшего укрепления двусторонних контактов 18 января 1942 г. Германия и Япония заключили дополнительное соглашение о разделении зон ответственности в мире и мерах по координации боевых действий, придавшее импульс разведывательному сотрудничеству против СССР в годы войны. В нём стороны, в частности, договорились об «уведомлении друг друга по важнейшим вопросам планирования военных операций, […] сотрудничестве в сборе и обмене необходимой для их проведения разведывательной информации, взаимодействии в осуществлении военных диверсий, организации каналов связи между двумя армиями». Хотя формально соглашение нацеливалось против Англии и США, фактически в сферу его действия попал и Советский Союз, поскольку граница зон ответственности прошла по 70-му градусу восточной долготы и охватывала для Японии районы Сибири, Забайкалья и Дальнего Востока[755]

.

Однако, с другой стороны, ещё 14 января 1942 г. заместитель начальника Генштаба поставил перед военным атташе Бандзай задачу по сбору разведывательной информации о действительном положении дел на советско-германском фронте путём личных поездок на передовую ввиду имевшихся сведений от противников рейха и нейтральных стран о неблагоприятном для Германии ходе войны[756]

. Фактически же военный атташат должен был собирать сведения о численности, дислокации, вооружении, мобилизационных возможностях, потерях в личном составе и технике, тактике и стратегии действий немецкой армии на европейском театре, военно-промышленном потенциале, морально-психологическом состоянии вермахта и населения Третьего рейха.

Решая задачи по сбору информации о СССР, военный атташе опирался в первую очередь на давние и тесные контакты с абвером. Признавая вклад немецкой военной разведки в получение достоверных сведений о Советском Союзе, в 1941–1942 гг. правительство Японии наградило орденами большую группу офицеров абвера, включая его главу адмирала Вильгельма Канариса, начальника отдела «Заграница» капитана 1-го ранга Леопольда Бюркнера, начальника 1-го (агентурного) отдела полковника Ганса Пикенброка, начальника 2-го (диверсионного) отдела полковника Эрвина фон Лахузена, заместителя начальника 2-го отдела подполковника Эрвина Штольце, начальника группы 1M (морская разведка) 1-го отдела капитана 1-го ранга Германна Менцеля, начальника группы 1L (ВВС) 1-го отдела майора Вильгельма Брассера, сотрудника советского реферата группы 1H (сухопутные войска) 1-го отдела подполковника Эдгара Шольтца, начальника отдела «Валли-1» разведоргана «Штаб Валли» на советско-германском фронте майора Германна Бауна, сотрудника 1-го отдела полковника Карла Зебера и сотрудника 2-го отдела майора Вильфреда Дёринга[757]

.

В представлении к награждению Э. Шольтца орденом Восходящего солнца IV степени от 2 августа 1941 г., в частности, отмечалось, что через него были получены ценные сведения о боеспособности, дислокации, организации и вооружении СВ и ВВС Красной армии, военном потенциале СССР на Дальнем Востоке, его планах по оказанию помощи Китаю, ситуации на Ближнем Востоке, политических акциях там Советского Союза и Великобритании. Аналогичным образом оценивались заслуги майора Г. Бауна, который, «являясь обладателем глубоких знаний о Советском Союзе и Красной армии, внёс значительный вклад в обмен информацией с нами о различных аспектах жизни в СССР»[758]

.

В целом же материалы немецкой военной разведки по СССР оставались важнейшим источником сведений ВАТ в Германии вплоть до разгрома рейха и, как отмечалось в датированном 27 декабря 1944 г. «Перечне важнейших источников информации зарубежных военных атташе (послов)» армейского управления Ставки, являлись в большинстве своём правдоподобными[759].

Другую часть данных по СССР военный атташе получал в отделе «Иностранные армии – Восток» ОКХ: 15 мая 1942 г. Бандзай, в частности, доложил в Токио озвученные начальником отдела полковником Э. Кинцелем планы вермахта по захвату Крыма с Керченского плацдарма, срезу Барвенковского выступа с дальнейшим продвижением к Воронежу и намеченному на середину июня главному в летней кампании наступлению группы армий «Юг» на Кавказ. Кинцель также проинформировал Бандзай о состоянии советских войск на фронте от Ростова-на-Дону до Харькова и о проводимой операции «Кремль» по дезинформации советской Ставки[760].