Военная разведка Японии против СССР. Противостояние спецслужб в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке. 1922—1945

Необходимо отметить, что благодаря налаженному взаимодействию с центральными органами военного управления вермахта только во второй половине 1941 г. военный атташат в Берлине получил подробную информацию о советском вооружении и военной технике, в том числе о 40,6-мм гранатомёте АГ-2, 50-мм ротном миномёте образца 1938 и 1940 гг., 82-мм батальонном миномёте, 107-мм химическом миномёте (ХМ-107), 76-мм зенитных пушках образца 1931 (3-К) и 1938 гг., танках Т-28, Т-40, Т-34-76, КВ-1, КВ-2, реактивных миномётах БМ-8 и БМ-13[761]

. Вплоть до поражения рейха немцы делились с японцами всеми известными им сведениями о советской авиационной и бронетанковой технике, в том числе поступавшей по ленд-лизу из Великобритании и Соединённых Штатов Америки, стрелково-артиллерийском вооружении, реактивных системах залпового огня, объёмах американской помощи СССР, организации, формировании, передислокации и применении соединений и объединений сухопутных войск и ВВС Красной армии в европейской части страны[762]

. Кроме того, сотрудники военного атташата регулярно выезжали на линию советско-германского фронта и на временно оккупированные территории СССР для знакомства с вооружением Красной армии, советскими оборонительными сооружениями и изучения тактики действий немецких войск – в Восточную Пруссию (июль 1941 г.), Львов (ноябрь 1941 г.), Одессу, Николаев, Симферополь, Севастополь, Мариуполь, Сталино (Донецк), Ростов-на-Дону, Киев (август 1942 г.), Смоленск (ноябрь 1942 г.), под Ленинград (июль 1943 г.)[763]

.

В то же время Верховное командование вермахта предпочитало не раскрывать японцам содержание своих стратегических планов на Восточном фронте, информируя о них союзника лишь в общих чертах, дабы склонить Японию к нападению на СССР. Так, 13 февраля 1942 г. начальник Штаба оперативного руководства ОКВ генерал-лейтенант Альфред Йодль сообщил Бандзай о запланированном на июнь наступлении вермахта на востоке, не указав направление главного удара. Месяц спустя начальник Генштаба ОКХ генерал-полковник Франц Гальдер проинформировал военного атташе о сроках начала планируемого наступления (не раньше середины мая) и колебаниях Верховного командования относительно направления главного удара (на Москву или Кавказ), призвав своего союзника поддержать рейх выступлением на советском Дальнем Востоке. Эту же просьбу А. Йодль озвучил 4 декабря 1942 г., в разгар Сталинградской битвы, заверив Бандзай в решимости Германии довести войну до победы и сообщив ему о больших потерях у Красной армии. Наконец, 18 апреля 1943 г., трое суток спустя после подписания А. Гитлером приказа № 6 на операцию «Цитадель», А. Йодль вновь встретился с японским военным атташе и сообщил ему о запланированном на лето – зиму наступлении, не назвав конкретные сроки, направления главных ударов и состав группировки[764]

.

Дозирование поступавшей из ОКВ информации и отсутствие возможностей для её перепроверки через агентуру в Верховном командовании вермахта накладывали отпечаток на донесения военного атташе: нередко в Токио направлялись искажённые данные о военном потенциале Третьего рейха, что мешало аналитикам Разведуправления объективно оценивать ход советско-германской войны. Так, 17 февраля 1943 г. военный атташе генерал-майор Комацу Мицухико проинформировал Генеральный штаб о тотальной мобилизации в вермахт порядка 3 600 000 человек, а 29 сентября сообщил о наличии 89–93 немецких дивизий в районе Средиземного моря (из них 10–13 в Италии) и 22 дивизий в Греции, Югославии, Болгарии и Румынии. Фактически же в первой половине 1943 г. Германия мобилизовала только около 1 000 000 человек, при этом если с 1 июня 1942 г. по 31 мая 1943 г. в армию было призвано 3 470 000 человек, то за аналогичный период 1943–1944 гг. всего 2 645 000 человек, а в сентябре 1943 г. вермахт располагал 55 дивизиями в Западной Европе (из них 17 в Италии) и 15 соединениями на Балканах[765].

Тем не менее Генштаб Японии стремился извлечь максимальную выгоду из союза с Германией, поэтому, помимо взаимодействия с абвером и отделом «Иностранные армии – Восток» в Берлине, продолжал активно обмениваться развединформацией по СССР с немецким военным атташе в Токио. Согласно представлению к награждению германского ВАТ генерал-майора А. Кречмера орденом Восходящего солнца III степени, только в июле – августе 1941 г. Разведуправление получило от него совершенно секретные материалы ОКВ об организации советской промышленности, тактике наступления и обороны советской стрелковой дивизии, структуре Красной армии, дислокации советских войск в европейской части СССР на 1 мая 1941 г., состоянии так называемой «линии Сталина» и транспортной сети в европейской и западноазиатской частях страны. Кроме того, ВАТ неоднократно передавал японскому ГШ сведения о перебросках советских войск с востока на запад на линию советско-германского фронта[766].