Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне

Так произошло, что бомбардировщики, «Штуки» и дальние истребители отправились бомбить Ретимнон и Гераклион в ранее назначенное время до того, как многие транспортные соединения вообще взлетели со своих греческих аэродромов. Более того, последние не сумели выдержать установленную последовательность вылетов. В одиночку летели эскадрильи и даже звенья, неся с собой отряды парашютистов по частям и без всякого единства действий. Таким образом, было сорвано намерение сбросить их массово сразу после бомбежки.

«И вот мы вновь летим на юг над морем, – докладывал командир zbV Gruppe 105 майор Рейнхард Веннинг, чье транспортное соединение было одним из немногих, вылетевших в первоначально назначенное время. – Согласно плану, мы должны были встретиться с предшествующими самолетами на их обратном пути домой. Но не было видно никакого их признака».

Достигнув Гераклиона, транспортная группа Веннинга полетела параллельно берегу, и «сбрасывающий» офицер поднял свой желтый флаг – сигнал к прыжку, и парашютисты полетели вниз. Веннинг продолжает: «Нашему батальону предполагалось быть в резерве уже десантированных частей. Но на земле мы не нашли никаких их следов. Все, с чем встретились здесь мои солдаты, это бешеный огонь противника».

Только на своем обратном пути его группа встретилась с другими соединениями «Ju-52», и самое последнее из них прилетело не менее чем на три с половиной часа позже первого. Вторая «волна» приобрела форму ряби на воде. И в итоге парашютисты понесли жестокие потери. Сразу к западу от аэродрома Гераклион британские танки продвигались, на ходу обстреливая немцев, планировавших вниз на парашютах. В течение двадцати минут было уничтожено целых три роты II батальона/FJR 1 капитана Дунца. Не Гераклион, ни Ретимнон не были взяты, и их аэродромы оставались в руках британцев.

Но хотя главнокомандующий войсками союзников генерал Фрейберг имел определенный повод радоваться, его доклад выдавал тревогу: «Сегодня был тяжелый день. Мы подверглись мощному давлению. Пока, я полагаю, мы удерживаем аэродромы в Ретимноне, Гераклионе и Малемесе и две гавани. Наши запасы сил для их удержания весьма невелики, и я был бы не прав, живописуя оптимистическую картину…»[20]

Скоро пессимизм Фрейберга оправдался.

Вечером германские парашютисты, невзирая на все потери, одержали первый и решающий успех. Два подразделения штурмового полка (одно под командой старшего лейтенанта Хорста Требеса, а второе – под командой полкового врача доктора Гейнриха Ноймана) возобновили штурм господствующей высоты 107 и пробились с пистолетами и ручными гранатами к ее вершине.

«К нашему счастью, – докладывал доктор Нойман, – новозеландцы не стали контратаковать нас. У нас осталось так мало боеприпасов, что, если бы они пошли на нас, нам бы пришлось отбиваться камнями и кортиками».

Действительно, генерал Фрейберг в ту ночь упустил свой шанс поменяться ролями на поле боя в Малемесе. На следующее утро уже было поздно, потому что тогда «Штуки» VIII авиакорпуса и истребители, полностью господствуя в критском небе, своими атаками с бреющих полетов приковали к земле новозеландские войска. Жизненно важная высота 107 осталась в руках у немцев.

В то утро 21 мая звено «Ju-52» стало заходить на посадку к западу от Малемеса. На борту находилась «специальная команда капитана Клея» со свежим комплектом боеприпасов для штурмового полка, чей первоначальный запас был полностью израсходован. Поскольку аэродром простреливался артиллерией противника, самолетам пришлось садиться на береговой полосе. За штурвалом ведущего самолета сидел сержант Грюнерт. Он посмотрел вниз: берег был весь усеян камнями. Затем, заметив прогал, он бросил свою машину туда, резко сбросив газ. Песок сыграл роль дополнительного тормоза, и самолет остановился перед самыми валунами. Боеприпасы, без которых штурм Малемеса был бы обречен на неудачу, были спасены.

Тут генерал Штудент решил бросить все оставшиеся подкрепления против Малемеса. В тот же день, чего бы это ни стоило, должна была начаться высадка горной дивизии.

Примерно в 16.00 на узкую посадочную полосу стали приземляться под вражеским огнем первые транспортные эскадрильи. Британские снаряды рвались среди самолетов. Пламя тут же охватило один из «Ju-52», другие отклонялись от курса из-за сломанного шасси. Но все больше и больше самолетов снижались над аэродромом, садились и выгружали свои войска. К вечеру транспортная Geschwader Бухгольца доставила на место весь 100-й горный полк полковника Утца, который уже при посадке проходил боевое крещение артиллерийскими снарядами англичан.

«Малемес был похож на врата ада», – рапортовал командир дивизии генерал-лейтенант Рингель. Врагу удалось либо попасть в каждый третий из транспортников, либо поджечь, либо оторвать крыло. Для расчистки единственной взлетной полосы от обломков самолетов майор Сновацки использовал захваченный британский танк. Скоро обочины аэродрома стали походить на огромное кладбище самолетов, где покоились останки восьмидесяти «Ju-52».