Военные загадки Третьего рейха

Первые двадцать лет моей военной карьеры я фактически не соприкасался с разведывательной деятельностью. Впервые мой интерес к возможностям, которые она предоставляет, возник незадолго до Мюнхенского кризиса 1938 года, тогда я сначала служил в 1-м отделе Генерального штаба (планирование и оперативные проблемы), под командованием полковника Гансена, потом в 10-м отделе (фортификационные сооружения), под командованием полковника фон дер Шевальри, где мы разрабатывали теоретические основы и планы оборонительных укреплений. Это побудило нас заняться выяснением обстановки на другой стороне. Однажды мне пришлось пересечь границу между Силезией и Чехословакией вместе с подполковником фон Ризеном, чтобы провести разведку чешских фортификационных работ. Ризен был офицером отделения абвера адмирала Канариса, относящегося к 8-му военному округу в Бреслау (он путешествовал под псевдонимом Шнайдер). Мы провели несколько дней на границе с фотографическим оборудованием, сделав снимки чешских укреплений с дальнего расстояния, используя огромные линзы с фокусным расстоянием 1000 мм. Таким образом, мы определили даже толщину бетонных конструкций, находясь на расстоянии двадцати миль и далее от них. Это задание пробудило во мне интерес к разведывательной работе. (Десятилетие спустя, когда я стал руководителем «Организации Гелена» в оккупированной Германии, я тоже взял себе псевдоним доктор Шнайдер в память о подполковнике, который создал эту службу, так как он к тому времени ушел в мир иной, где псевдонимы не нужны.)

В процессе своей работы в здании военного департамента на Бендлерштрассе я познакомился с уже довольно известными личностями, а также с теми, кому предстояло прославиться в будущем. Что касается первых, больше всего я дорожил знакомством с генералом Людвигом Беком, предшественником Гальдера на посту начальника Генерального штаба: он постоянно находился в поиске новых методов и тактических приемов, стремясь превзойти в этом отношении генерала фон Секта. (Сект утверждал, что в военном конфликте Германия будет иметь шансы на успех, только если ей удастся вовлечь противника в стремительную и маневренную войну с самого начала.) Бек осознавал значение технических средств в современной войне. Он был реалистом и сразу же после демонстрации поддержал идею закупки нового дорогого штурмового орудия, хотя мог обеспечить им только один отряд в каждой дивизии. Он ненавидел нацистов и делал все, чтобы избегать их. Он только однажды лично встречался с Адольфом Гитлером, и эта встреча длилась всего несколько минут.

О нацистских вождях у меня остались лишь фрагментарные воспоминания. Генрих Гиммлер как-то пригласил меня для приватной беседы, расспросил меня о моей организации и больше обо мне не вспоминал. В июне 1938 года я в первый и последний раз встречался с Германом Герингом. Ему приказали проверить фортификационные работы армии по нашим западным границам, и я был откомандирован как специалист по этому вопросу в штаб генерала Адама, командующего Западным фронтом. План строительства был разработан военным департаментом на высоком уровне, полное завершение работ намечалось к 1964 году, эти укрепления должны были стать надежным барьером на Западе. Но к середине 1938 года было сделано немногое из намеченного. Геринг не скрывал своего недовольства. Адам был обычно оптимистичным, предприимчивым человеком, но после двухдневной атаки Геринга он ретировался, предоставив мне, тридцатишестилетнему армейскому капитану, отстаивать точку зрения военного департамента. Только я раскрыл рот, чтобы ответить на критику маршала сухопутных войск Геринга, как он прервал меня, обратившись ко мне «молодой человек», и не дал мне сказать ни слова. Позже я побеседовал с его заместителем генералом Мильхом (одним из самых умных и достойных офицеров люфтваффе)и попытался объяснить ему, что я в данный момент являюсь единственным представителем военного департамента и что меня надо выслушать. Наверное, Мильх поговорил с Герингом, так как после этого мне дали слово. Позже я говорил Гальдеру (который собирался занять пост Бека), что, по-моему, приказ Гитлера Фрицу Тодту, инженеру, забрать фортификационные работы от нас был большой ошибкой. Но для фюрера было характерно глубокое недоверие Генеральному штабу и нашим профессиональным знаниям. Однажды он сказал: «Если я хочу, чтобы дело увенчалось успехом, я избегаю экспертов».

Несомненно, Гитлера считали злым гением, это как раз тот тип вождей, которые преуспевают в мирное время и проваливаются, ввязавшись в войну. Он был человеком, не разбирающимся в средствах.