Вояджер 1

— Это… как? — я открыл справку и увидел девственно-чистое изображение Арраи. Как будто кто-то вырезал все текстуры, оставив вместо планеты только её голую модель.

— Не знаю. Ещё десять минут назад всё было в порядке. Чушь какая-то.

— А с полученными данными что?

— Да с ними-то всё нормально, — махнул рукой Женька. — Информация от мадрибцев хранится на других носителях, насколько я понимаю.

Я быстренько пробежался по всем доступным мне логам, так как имел капитанский доступ, но ничего толкового не обнаружил. Никаких новых сообщений о сбоях, тесты систем показывали нормальный режим работы всех служб. Корабль слушался отлично, вооружение и защита функционировали безупречно: несколько манёвров в пространстве и пробная стрельба прошли успешно.

— Но у тебя всё же есть соображения по этому поводу? — спросил я Женьку после своих неудачных изысканий. — Не поверю, что нет.

— В том-то и дело, — вздохнул тот. — Даже не понимаю, куда копать. Информация просто растворилась. Не удалена, а как будто и не существовала.

— Только карта Арраи?

— Сам как думаешь? — Женька задал риторический вопрос. — Конечно, исчезли и координаты всех колоний с описанием планет. Надо было сделать бэкап, кто же знал?

— И куда бы ты стал сохранять резервные копии?

Евгений снова вздохнул.

— А хочешь узнать ещё кое-что? — я открыл логи нашего первого и пока единственного прыжка.

— Выкладывай, чего уж там.

— Вернуться на Землю, даже имея полные баки, мы тоже не сможем. Исходные координаты стёрты, — я показал Женьке пустые строчки.

— Красота.

— Она самая, — как тут не согласится? — Я, конечно, смогу примерно попасть в наш рукав галактики, но в реальности это «примерно» составляет тысячи и тысячи световых лет. Мне тупо будет не найти Солнце, оно же не какой-нибудь приметный сверх-гигант, а маленький жёлтый карлик. Хотя…

— Что — «хотя»?

— Идея с гигантами заманчивая, — пояснил я. — Надо будет повспоминать приметы ближайших к Земле, а там, глядишь, и окажемся где-нибудь в окрестностях Бетельгейзе или Канопуса.

— Названия прям как из старой доброй фантастики, — усмехнулся Женька.

— Вот только мы попали совсем не в неё.

* * *

— Что с ним? — спросил Самерх.

— Сложный вопрос, — ответил мадрибец, исполняющий по совместительству обязанности корабельного фельдшера. — Моих знаний тут недостаточно.

— И всё же.

— Ну… раны, полученные внизу, выглядели неопасными, я их зашил и ввёл полагающиеся лекарства. Поначалу заживление шло хорошо, но потом резко поднялась температура, началась ломка. Мне удалось стабилизировать ситуацию, так что сейчас ему ничего не угрожает.

— Хорошо. Пускай пока лежит в медблоке под твоим наблюдением, никуда не выпускай. Прибудем на базу, сдадим его тамошним медикам.

Менах Самерх уже жалел, что поддался соблазну и отправил одного из своих ребят на самостоятельный осмотр бункера. Так хотелось утереть нос этим арайцам какой-нибудь уникальной находкой. А в итоге остались почти без трофеев, да ещё и член экипажа подхватил какую-то гадость. Это плохо. Не совсем уж безнадёжно, но сильно неприятно. Денег с продажи арраярского оружия хватит только на ремонт «Гончей», поэтому придётся снова браться за сомнительные дела, пока не накопятся средства на повторную экспедицию. Ведь эти арайцы согласились сделать новый проход сквозь поле обломков! И о нём будет знать только Самерх: капитан собирался дать пилоту «отставку». Да и с остальным экипажем надо тоже что-то делать, а то ещё разболтают на всю галактику.

— Как там арайцы? — спросил Самерх, вернувшись в рубку.

— Пока молчат, — ответил Зейнел. — Ведут себя, правда, странно: крутятся, вертятся туда-сюда, несколько раз стреляли.

— Как раз ничего особенного, — заметил капитан. — Если знаешь немного про положение арайцев в империи.

— А что именно?

— Сам найдёшь, — Самерх не стал просвещать Зейнела. — В общем, так: сиди жди от них сигнала, а я у себя побуду. Как только они выйдут на связь, сообщи.

* * *

— Готов снова поразвлечься?

— О да, вот это мне точно никогда не надоест! — Женька вызвал интерфейс управления огнём.

— Главное — сильно не увлекайся, у нас реактор не бездонный, хоть и очень глубокий.

— Не каркай, а давай трогай наконец. Мадрибцы, наверное, уже нервничают. Да и мне неохота больше видеть эту гнилую планету. Нас ждут прекрасные зелёные миры!

Мы покидали не слишком гостеприимную Арраю. Я всё же несколько недооценил «Веясандар»: он словно нож сквозь масло проделывал путь через смертельный для мадрибцев погребальный саван планеты. Лазерные турели без перерыва стреляли по изувеченному, очень острому и опасному металлу. Реактор держался вполне сносно, расход энергии оказался совсем невелик. И это при том, что далеко не все мелкие обломки удавалось сбить заранее. Силовое поле подчищало остатки: о его работе постоянно напоминали предупреждения системы защиты.

Летящая за нами «Гончая» аккуратно повторяла все наши нехитрые манёвры, ведь мы, скорее, были похожи не на упомянутый нож, а на такого всепожирающего червя, проделывающего себе путь сквозь толщу земли.