Вояка среднего звена

В дверь стукнули, она распахнулась и на пороге объявился Шадир.

— Ну как, обживаешься? — спросил он, отмахнувшись от моей попытки вскочить и отдать честь. — Собери десятников у себя, поговори с ними… Очевидно, что это помогает. Примерно через пару часов нам уже в бой… Попробуем сесть там, где здорово лупят с земли. Цирк настоящий. Действуй…

И он исчез так же быстро, как и появился.

А я вздохнул и отправил вызов десятникам — через браслет-классификатор, который после того, как меня повысили, обзавелся новыми функциями.

— Можно? — первым явился, как я и ждал, Дю-Жхе.

— Заходи, — я вздохнул повторно. — На моем месте должен быть ты, чтоб я сдох!

Ферини ухмыльнулся и ответил одной из пословиц своего народа:

— Мечтал иглохвост по небу летать, так вот только крылья отрастить забыл.

Следом за Дю-Жхе явился Макс, насупленный и растерянный, в компании Юнессы. Последняя глянула с вызовом, так что на спине у меня тут же выступил пот, а ладони и кое-какие другие части тела зачесались.

— Разрешите? — в каюту заглянула Фагельма, за спиной которой виднелась сутулая фигура Батгаба и коренастая — Адризы.

И с этими десятниками мне предстоит воевать.

Только попав на линкор, я думал, что местные центурионы проходят через военные училища, как у нас на Земле. Но теперь я знал, что это не так, что достаточно накопить нужный объем опыта, прокачать навыки, и хлоп — у тебя под командованием сто двадцать бойцов!

А сейчас война, и это назначение можно получить, и не добыв нужный класс.

— Заходите, — велел я, и облизал пересохшие губы. — Дело такое… ну…

Откровенно говоря, я не знал, о чем с ними говорить, как заставить их поверить в меня? Да, мой навык лидерства прокачан до пяти тысяч, у меня загружен курс ораторского мастерства и три курса психологии, но вот времени на то, чтобы окунуться во всю эту премудрость, нет.

— Это… я совсем не хотел такого, — признался я наконец: не буду играть крутого офицера, скажу правду. — Я не люблю командовать, мне это не нравится… но так получилось. Так давайте вместе сделаем так, чтобы мы все выжили. Один я с центурией не справлюсь. Честно. Только с вашей помощью. Давайте…

И тут «Гнев Гегемонии» содрогнулся, точно некий космический великан саданул его кулаком в бок.

— Что за… — начала Юнесса.

Огромный корабль содрогнулся второй раз, издалека докатился раскатистый грохот. Мне на память пришли слова Шадира — «попробуем сесть там, где здорово лупят с земли», и я похолодел.

Но у бриан не может быть такого оружия, чтобы сбить целый ликнор! Хотя… нет!

Третье содрогание оказалось сильнее двух предыдущих, и я обнаружил, что оторвался от пола и лечу мордой вперед. Коленкой зацепил собственный стол, услышал сдавленный женский вскрик, а потом саданулся головой, да так, что мозг запрыгал внутри черепа, будто одинокая горошина в кастрюле.

Освещение моргнуло и погасло, затем вспыхнуло снова, и меня швырнуло обратно. Мимо пролетел Макс с выпученными глазами, с развевающимися вокруг головы жидкими черными лохмами, и я врезался в мягкое, издавшее отрывистый стон.

Вдалеке завыла сирена, ее перекрыл тяжелый, надрывный голос, донесшийся не пойми откуда:

— Аварийная посадка! Аварийная посадка! Занять места согласно расписанию! Пристегнуть ремни!

Но мы кувыркались внутри маленькой каюты, словно белки внутри тесного колеса. Грохот и скрежет доносились со всех сторон, «Гнев Гегемонии» рыскал туда-сюда, вверх-вниз, желудок мой то подкатывал к горлу, то падал вниз с такой силой, что едва не вышибал днище.

А потом мы врезались во что-то с такой силой, что у меня захрустели все ребра разом, и я отключился.

Пришел в себя почти тут же от боли в вывернутой шее, и понял, что лежу на полу, а рядом кто-то шевелится. Повернув голову, обнаружил Юнессу — в другой момент такому соседству я бы обрадовался, но сейчас испытал только смутное облегчение, что она жива.

Занга пыталась встать, но руки и ноги ее подламывались.

— Что… это было за уродство? — донесся из-под стола слабый голос.

Фагельма — в сознании и может разговаривать.

— Мы упали, — сказал я, проверяя, как слушаются меня конечности.

Башка трещала и кружилась, я наверняка заработал с десяток синяков, но похоже ничего не сломал. По крайней мере я поднялся без особых сложностей и даже отковырял от своей койки Батгаба, у которого текло из носа, а в алых кайтеритских глазах застыло ошеломление.

Дю-Жхе толкнул дверь, и на нас пахнуло свежим и сырым воздухом, запахом прелой листвы, живой зелени.

— Ни хрена себе, — пробормотал Макс. — Вапще.

Снаружи уцелел кусок пола где-то метр на метр, а вот дальше начинались джунгли: переплетение веток, стволов и лиан, шипы и разлохмаченные соцветия. Моя каюта, судя по всему, стояла на поверхности Бриа, точно самый обыкновенный дом, а весь остальной «Гнев Гегемонии» сгинул без следа.

Я бы решил, что у меня галлюцинации, но похоже, мы все семеро видели одно и то же.

Дю-Жхе же преспокойно вышел наружу, отодвинул ветку, загородившую путь, и завертел головой.

— Линкор развалился на секции, — доложил он. — Очень аккуратно. Прямо по швам. Наблюдаю еще три штуки.