Вояка среднего звена

Куда труднее оторваться… и не израсходовать боеприпасы.

Юнесса со своими уже ушли во мрак, и мы двинулись за ними, лавируя между гигантских стволов. Из-под ног моих с квохтаньем бросилось нечто вроде паука размером с таз, зашуршали под многочисленными ногами опавшие листья, что-то негромко стукнуло по шлему, то ли местный «желудь», то ли какашка древесного жителя.

— Вперед! Давай! Не спать! — понукала своих Адриза. — Ты что, дебил?! Обосрался?!

Бойцы поглядывали на нее без любви, но шагу не сбавляли, а только это мне и было нужно.

— Отлично, так держать, — сказал я ей, и придержал шаг, чтобы посмотреть, как справляется Батгаб.

Судя по вытаращенным глазам и улыбке на слюнявой физиономии, он добыл расслабон.

— Все будет зашибись, центурион! — рыкнул он, почти наткнувшись на меня. — Справимся! Мы справимся!

— Не у всех фильтры есть, не забудь, — напомнил я Батгабу, и он радостно закивал.

Тем, кто практически ничего не видел в темноте, помогали товарищи, буквально тащили за руки. Но вот у Дю-Жхе ночное зрение имелось у каждого, я об этом позаботился, как и о том, чтобы отдать ему лучших стрелков.

Сейчас от них зависит наша жизнь.

Система ориентации по-прежнему не работала, но я мог прикинуть скорость передвижения по ночным джунглям и засечь время. Юнесса со своими отошла на пару километров, не дальше, и это значит, что ферини нужно продержаться еще минут пятнадцать.

— Дю-Жхе, как вы там? — спросил я.

— Нормально. Они на месте. Все целы, — ответил он.

— Юнесса?

— Препятствий нет, движемся.

Мимо протопали бойцы Фагельмы, она мне махнула, и показался Макс со своими. Кинул на меня злобный взгляд, так что вопрос «Все в порядке?» застрял у меня горле… и чего ты так взъелся, дружище, из-за девчонки, неужели она и в самом деле тебя вдруг зацепила?

— Дю-Жхе, уходим, — скомандовал я, когда те самые пятнадцать минут прошли.

И мы рванули догонять остальных, через погруженные во мрак джунгли, распугивая местную живность. Запрыгали в желудке остатки съеденного вчера мяса, захрустели под ногами бахромчатые грибы, вонявшие тухлятиной, если их раздавить, и при свете дня мертвенно-фиолетовые.

Мы оставляли след, который не упустила бы слепая бабушка в толстых очках, но с этим я ничего сделать не мог…

Бриан еще стреляли, где-то далеко позади, но выстрелы становились все глуше и глуше. Пустой рюкзак колотил меня по спине, дыхание вырывалось изо рта такое горячее, что обжигало губы, пот тек по спине, бокам и лодыжкам.

Когда вокруг что-то изменилось, я не сразу понял, что это подступает рассвет. Брякнувший классификатор сообщил, что мне достался очередной класс, уже четырнадцатый, но по этому поводу я вообще ничего не почувствовал — толку с этого «повышения»?

— Впереди река, вброд не перейти, ага, — доложила Юнесса.

— Давай привал, — выдавил я, прикинув, что километров пятнадцать мы уже одолели, пока хватит, а то загоню бойцов зря. — Перекличку срочно, и Макс — твои в охранение. Немедленно!

Речушка и правда оказалась метров десять в ширину, с темной водой, из которой торчали коряги. А после переклички выяснилось, что во время ночного «забега» мы потеряли двоих — то ли их свалили брианские пули, то ли они просто отстали и сгинули в чащобе, теперь уже не понять.

— Потом найдем брод, — сказал я. — Сейчас всем отдыхать. Час.

Ну а сам отправился обходить посты, ведь покой нам, офицерам только снится.

Макс сделал все как нужно, все обнаружились на своих местах, и последними я наткнулся на парочку веша — они прятались в густых кустах над рекой.

— О, грозный командир, — Нара смерила меня откровенно похотливым взглядом.

— Опять вы за свое, ну что за ботва? — спросил я.

— А почему нет? — Зара положила руку мне на плечо. — Мы пока живы и еще хотим… Что будет завтра?

Я вспомнил, как мы резвились с ними в прошлый раз, в душе — маленькие упругие грудки, ловкие руки, нежные губы, и тебя ласкают, ощупывают и целуют со всех сторон; крепкие податливые тела, мокрые волосы на лице, зеленые и пахнущие жасмином, накатывающее волнами наслаждение, глубокое, искреннее, спокойное. От таких мыслей мне стало просто жарко, наверняка из щелей между бронепластинами рванули струйки пара.

Только сейчас девчонки на посту, а вокруг набитый бриан лес.

— Спасибо, но нет, — эти три слова дались мне с большим трудом. — Не засните тут!

И я ушел, стараясь не слишком показывать, насколько мне мешает излишек крови в собственном паху.

* * *

Вместо того, чтобы подремать, я занялся распределением опыта.

Сначала заковырялся с разной мелочевкой, раскидывал понемногу на выносливость и скорость, на лидерские качества… потом взял, психанул и шарахнул две тысячи на «ориентацию». И тут же понял, что угадал, поскольку при новой попытке создать карту над моим браслетом развернулось мерцающее, нечеткое, но все же понятное изображение.