Война и любовь

— За этим столом. Скоро. И когда будешь общаться, Андрюша, помни, Ира женщина одинокая. Был у нее козел с пивным брюхо, прогнала. Для делового мужчины, как ты, она настоящий клад.

— Я не готов к серьезным…

— Дурачок. Обещать, не значит жениться.

Ирина Шевченко оказалась старше Андрея Мешкова лет на десять. Но черные волосы, яркий макияж и пышные формы делали ее привлекательной женщиной. Особенно для мужчины вышедшего из колонии.

Немного смущенный Андрей начал беседу с деловой части, расспрашивал Ирину про договор купли-продажи, порядок регистрации, сделки по доверенности. Однако Синица направила общение в иное русло:

— А что это мы на вы? Ира, ты проголодалась? За Андрея не спрашиваю, мужчинам силу надо поддерживать.

— Так проголодалась, что выпить хочется, — с улыбкой ответила Шевченко.

— Организую!

Мария Федоровна оставила пару за столом, сменила грудастую официантку на парня.

Сытный обед с бутылкой коньяка раскрепостил Андрея и Ирину.

— Мы теперь партнеры? — с загадочной поволокой во взгляде спросила Ирина.

— Я надеюсь на это, — бархатным голосом ответил Андрей.

— Тогда едем ко мне, смотреть документы.

— Какие?

— Там покажу, — хихикнула женщина.

Синица, принимая оплату, подзадорила захмелевшую парочку:

— Андрюша, со всех сторон изучи и печать поставь. В двух экземплярах!

— Три надо. Для каждой стороны и Росреестра, — лукаво щурилась Шевченко.

— Для Росреестра особенно постараюсь, — заверил Андрей и стиснул женское колено.

Ирина не сразу, но спихнула его руку, достала ключи от машины:

— Я же выпила. Как ехать?

— Быстро и уверенно! — Андрей подхватил ключи, рассмотрел лейбл «Subaru». Полноприводный автомобиль ему понадобится. — Я за рулем. У меня брат в полиции.

Шевченко одарила мужчину обещающей улыбкой:

— С тобой мне ничего не страшно.

При выходе из ресторана Андрей обнял женщину за талию, а когда усадил в машину, ощутил такой прилив необузданного желания, что помчался действительно быстро.

Глава 18

Деревня Орловка встретила «Урал» опустевшим гнездом аистов. Главная улица приготовила сюрпризы. «Урал» завилял между оспин воронок и остановился перед поваленным бетонным столбом. За ним щерилась рваным металлом бесформенная груда разорванного снарядом «жигуленка». Окружающие заборы были посечены осколками, газовые трубы, протянутые над землей, прострелены, окна в домах выбиты, на некоторых крышах зияли пробоины.

— Куда теперь? — спросил водитель командира.

Бахтин переадресовал взглядом вопрос Мешкову. Олег выпрыгнул из кабины, постучал по кунгу, откуда выбрался лейтенант Колесников. Мешков с минуту вслушивался в тревожную тишину безлюдной деревни и решил:

— Пойдем к речке.

Светлый сруб новой бани выделялся среди старых почерневших построек. Мешков шел к бане первым, осматриваясь по сторонам и обходя торчащие снаряды. Колесников шагал попятам и зудел, убеждая себя:

— Борька Войтенко еще тот тип, нажрался до упаду, и Настена его бросила. С чего ей два дня париться?

В траве у реки Мешков заметил белую ткань. Поднял, развернул, и все увидели женскую ночную сорочку на тонких бретельках. Сорочка была новой, с глубоким вырезом и кружевной окантовкой по подолу — такую даже избалованная девушка не выбросит, тем более Настена. Мешков передал сорочку Колесникову и с подозрением вглядывался в серую гладь узкой речки.

Лейтенант мелко качал головой, отгоняя тревожные мысли:

— Нет. Здесь даже пьяницы не тонули, а Настена, она же…

Бахтин присел, нашел в траве гильзу от автоматного патрона, понюхал и определил:

— Недавно стреляли.

Мешков направился к бане, Бахтин за ним. Колесников бережно сложил сорочку и нервно озирался.

Дощатая дверь бани была прикрыта, железная скоба накинута на петлю, но замка в ней не было. Мешков отбросил скобу, взялся за ручку двери. Между этими моментами, разделенными секундой, за дверью что-то стукнуло об пол. Бахтин заметил, как оборвалась нить, обмотанная вокруг скобы, и с силой оттолкнул Мешкова, повалив на землю. Сам грохнулся рядом.

В бане раздался взрыв. Дверь сорвало с петель. Она отлетела на три метра, из толстых досок торчали кривые осколки.

— Граната-ловушка, — объяснил Бахтин, поднимаясь с земли.

— А я не допер, — сокрушался Мешков.

Майор Росгвардии подал полицейскому руку:

— Мирная жизнь давно закончилась. Ты на фронте.

— Аргумент ребром.

За выбитой дверью в предбаннике Мешков увидел Бориса Войтенко. Мертвый парень сидел на полу, привалившись к стене, и пялился стеклянными глазами на вход. Осколки гранаты вонзились в его тело, но раны не кровоточили. Единственная дырка с давно запекшейся кровью чернела у Бориса во лбу.

— Шоб вас, а не нас! — пробормотал Мешков.

— Настены нет. Я ж говорил, — бодрился Колесников, заглядывая через плечо начальника.

Дверь в парную открыли после тщательной проверки на предмет очередной ловушки. Там на дощатом полу лежала голая девушка. Это была Настена. Она лежала на спине, прикрыв глаза, словно спала. Беспечной позой девушка открыто демонстрировала интимную красоту, и покрасневший Колесников попытался заслонить девчонку.

Он шагнул в парную, стыдливо отвернулся и вытянул к ней руку: