Война меча и сковородки (СИ)

- Абсолютно, - он уже пришел в себя и дышал полной грудью. - Сегодня вечером мы объявим о помолвке, а через четыре дня, по окончании турнира, повенчаемся. Это будет двойной праздник для жителей Дарема и его гостей. Заводите ее, - он распахнул двери спальни, где некогда жили молодожены - Годрик и Эмер, которых скоропалительно повенчала Её Величество.

Гвардейцы втолкнули Эмер внутрь и отпустили, она отошла к стене, потирая руки у локтей - там, где слишком сильно сдавили их мужские пальцы.

- Ах, как ты все просчитал, - сказала она угрюмо. - Но я не намерена выходить за тебя. Скорее отрежу себе язык, чем скажу, что согласна стать твоей женой.

- Скажешь и не отрежешь, - весело заявил Тилвин, усаживаясь в кресло. - Ведь ты не хочешь, чтобы с леди Фледой и Острюд что-то случилось? А они сейчас такие беззащитные, достаточно взять кинжал... - он достал из поясных ножен длинный трехгранный кинжал и попробовал подушечкой большого пальца остроту лезвия.

- Ты не посмеешь их убить.

- Убить? Зачем же убивать. Достаточно отрезать язык... слишком болтливой Острюд. И ухо старой леди.

- Не посмеешь...

- Посмею, - заверил он ее. - Я и так бешусь от одного вида этой маленькой кривляки. Как вспомню, сколько гадостей она наговорила про тебя, и как пыталась утопить в кузнечной деревне...

Эмер мигом припомнила, как после невольного купания и поросячьих пирожков слышала плаксивый голос Острюд, звук пощечины и видела уходящего мужчину. Тогда она подумала, что это Годрик наказал сестру, но теперь...

- За это ты и ударил ее. Там, на замковой стене. Вечером. Поведение, недостойное рыцаря!

- Зарвавшихся баб надо ставить на место, - ответил Тилвин. - Но тебе лучше переодеться. Хочу, чтобы моя будущая супруга затмила всех. Для меня это важный вечер, я очень волнуюсь, можешь поверить.

- Поверить - тебе?! - Эмер делано расхохоталась. - Скалы Дувра рухнули! Вот так скалы!

- Не смейся, - Тилвин встал из кресла, темнея лицом. - Ненавижу, когда надо мной смеются. Люблю твой смех, но не надо мной. Еще насмешка, и Острюд останется без языка. Оставьте нас, - приказал он гвардейцам.

- Не боишься, что не справишься со мной без их помощи? - Эмер подобралась, как для боя, не зная, чего ожидать. - А если я убью тебя? Перегрызу тебе горло.

- Тогда сестренка и матушка умрут, - сказал Тилвин. - А ты ведь не хочешь, чтобы их кровь была на твоей совести? Их охраняют верные мне люди, у них не дрогнет рука. И верных мне много. А ты - одна. Не считая глупых красоток, которые вообразили себя рыцарями. И Годрик сбежал...

- Какая же ты гадина, - сказала Эмер ровно, уже понимая, что проиграла. - Жалишь, как змея. И спешишь оболгать всех, кто мне дорог. Ведь это неправда, что ты велел Сесилии заманить меня в ловушку? Ты обманул ее.

- Она очень доверчива, твоя подруга, - признал Тилвин. - Такие люди созданы для того, чтобы их обманывать.

- Ты поговорил с ней, убедил ехать за мной, научил организовать дамский выезд... Но к чему такой маскарад? Вы могли схватить нас в доме Ишемов.

- Могли. Но зачем? Чтобы представить несчастных влюбленных жертвами? Чтобы вам сочувствовали? А теперь Эстландия будет знать, что графиня Поэль прибыла на турнир в Дарем, и хозяин Дарема, давно любивший ее, сделал ее своей женой. О нас станут слагать легенды, Эмер. Мы войдем в историю этой страны. Мы создадим новую историю!

Он так и горел воодушевлением, но Эмер не желала загораться ответным огнем и смотрела мрачно.

- Не понимаешь, - промолвил Тилвин мягко. - При всей своей отваге, ты - лишь женщина. Я не могу требовать от тебя слишком многого. Но потом ты поймешь, и будешь гордиться, что оказалась причастна к великим событиям.

- Это единственная причина? Почему ты решил выманить меня в Дарем таким способом?

Тилвин прошелся по комнате, потирая ладони.

- Нет, - признал он, останавливаясь. - Просто так было легче вас поймать. Тебя и Годрика. Поодиночке, как волков. Потому что когда вы вместе, вам везет даже в мелочах.

- Не значит ли это, что яркое пламя помогает нам, и что мы с ним предназначены друг другу небесами? Ты сильно рискуешь, пытаясь идти против воли небес.

- Если скажешь еще раз нечто подобное, мне придется убить его сразу же, как только его схватят.

- Разве не этого ты хотел? Отравленные стрелы разбойников... Это ведь твоих рук дело? Я тоже чуть не погибла из-за яда, если помнишь.

- Не хотел причинить тебе вред, - Тилвин подошел к ней вплотную. - Ты не представляешь, что я пережил, узнав, что ты сбежала воевать вместе с Годриком. И этот болван позволил тебе рисковать! Я тогда готов был задушить его собственными руками.

- Ну что ты, душить - не королевское дело, - подхватила Эмер, - а вот убивать своими руками тех бедняг, которых сам же послал на преступление - это в твоем характере. И подставлять под отравленные стрелы своих же рыцарей. И подбросить в постель ядовитую змею. Как раз в стиле сэра Тюдды.

- Милорда Тюдды, - поправил он ее ласково. - Привыкай к имени своего мужа.

- Ты мне не муж.

- Буду им.

Эмер попыталась взглядом выразить все, что она об этом думает.