Война мёртвых

Ну, вот, удалось как-то, — сказал Тойво и присел по арестантской привычке на корточки. — Не вполне, конечно, верилось, но получилось как нельзя лучше.

Да, — протянул Макс. — Это было круто. Страшно.

Что со страдальцем-то делать? — поинтересовался Илейка.

Да бритвой по горлу и в колодец[34], - пробормотал майор вполголоса, но его услышали все.

Это как? — Пот даже задохнулся от праведного гнева. — Я для вас шкурой рисковал, а вы меня в колодец! Что за пьяные выходки!

Ну, ты еще жалобу подай. Коллективную, — ответил Охвен. — Нету здесь колодцев. Да и бритв у нас тоже — нема. Ферштейн? Отпустим мы тебя. Лети на свою работу. Поди, заждались, скоро искать начнут.

Но бес убираться восвояси торопился не очень. Илейка вытащил ость и передал ее старому викингу, Пот отряхнулся по-собачьи и присел рядом с Тойво, высунув раздвоенный язык.

Блин. Ну вы, как «мы с Мухтаром на границе», — усмехнулся Макс.

Эх, нехороший ты человек, Максим, — вздохнул бес. — Кормить меня обещали, холить и лелеять. А ты меня собакой обзываешь. Подло это и низко.

Чувство юмора — это то качество в человеке, которое невозможно потерять. Или оно есть, или его нет. Даже в самой критичной ситуации иной раз обнаруживаются поводы, когда можно улыбнуться. От этого проблемы совсем не усугубятся.

Тойво улыбнулся и пихнул локтем беса. Илейка от души рассмеялся в свой намордник. Мортен и Охвен расплылись в широких улыбках. Только Макс остался серьезным: его обозвали «редиской», стоило сохранять невозмутимость.

Ну и где нам еду тебе добыть? — спросил он. — Сами мы, как ты понимаешь, ни на кого нападать не собираемся.

Так зато они собираются, — загадочно сказал бес. — Скоро прибегут сюда. И женщина опять их командир.

Скупое на эмоции веселье немедленно оборвалось, будто его и не было. Тойво первым воплотил идею майора, свернув из доставшегося ему рукава нечто подобное боевому цепу. Камень из кармана оказался как раз подходящим по размерам и весу. Потом он помог сделать то же самое своим товарищам. Потом невдалеке показались черные, построившиеся боевым порядком.

Их было порядка взвода с пустыми руками, но вооруженные злобой и ненавистью. Женщины, лидера, как водится, среди них не наблюдалось.

Хороший будет нынче перекус! — восторженно заметил Пот и деликатно отлетел на ближайший большой валун. Там он расселся в удобной позе, свесив ноги вниз и отчаянно теребя свой нос-пятак. То ли помрет кто-то, то ли он по носу получит. Такое было земное поверье. Здесь оно, понятное дело, не работало.

Порядка тридцати душ чесали к ним, не то, чтобы лихим кавалерийским наскоком, но без всяких задержек. Среди них проглядывались несколько черных, облаченных в какие-то форменные одежды. Это свидетельствовало о том, что хозяин их погиб «при исполнении своего долга». Или во время исполнения этого самого долга. Во всяком случае тело запихнули в гроб именно в этой форме. Теперь душа в ней щеголяла на веки вечные.

Люди и викинги переглянулись: на каждого приходилось по шесть врагов. Много, чертовски много. И как же они тут оказались, словно бы ожидая их появления? Бес застучать не мог, прочие души не в курсе их передвижений.

Бежать нам надо, — сказал Охвен.

Куда? — резко спросил Тойво.

К погосту — куда и шли, — ответил викинг и прикрикнул. — Ходу, поцаны. Со всей дури бежим!

Никто не знал, где находится этот самый погост, но с Охвеном спорить никто не стал.

И они побежали, только пятки засверкали.

Эй, а как же я? — крикнул им вслед Пот. — Меня забыли.

Но на него никто внимания не обратил. Бес пожал плечами, встал на крыло, спикировал на банду черных, вызвав в их рядах некоторое замешательство, и полетел вдоль забора Геенны. Он опасался, что встретится в воздухе с каким-нибудь бесом, который тащит к яме вышедшую из строя душу, но опасения оказались напрасны.

Зато он, оглядевшись, заметил несколько десятков душ, двигающихся в сторону Второго круга по истоптанной дороге. Вероятно, это были те, кто вылез здесь из грязи, завершив свое существование где-то еще.

Эй, — подлетев к ним, сказал Пот. — Прямо по дороге на вас черные скачут. Когда вы их всех перебьете, не забудьте меня накормить.

Воодушевления эта новость не вызвала. Души, словно косяк селедок, свернули с дороги и пошли, наивные, прямиком к враждебным им сущностям. Может быть, среди них тоже было изрядно черных, но пока по традиции руководили кающиеся. Они же предпочитали не вступать в конфликты.

А придется. Нельзя верить бесу. Пот, конечно, обманул грешников. Теперь совсем скоро их дороги должны пересечься, хотя и те, и другие, вероятно, на это никак не рассчитывали.

Встреча была коротка. Кающиеся замерли, увидав черных, те же, продолжили свой неторопливый бег, готовясь схлестнуться. Их было по количеству почти столько же, но решительности у них было явно больше.

В принципе, для черных и по жизни было без разницы, кого им втаптывать в землю. Они привыкли жить по приказам, руководствуясь своей безнаказанностью — и только. Попались души на пути — бей и круши их. Прочее как-то забылось.

А прочее как раз перестало удирать и остановилось.