Война мнимых богов (СИ)

- Господин, - шепотом начал, ступив в кромешную тьму, - разрешите мне спать здесь. Это дерзость, я знаю, но, - спустился на колени, - я беспокоюсь за вас. К тому же, завтра, скорее всего, я буду вашим слугой весь день.

- Весь день? - повернулся в постели. - С чего бы это?

- Густав не сможет прислуживать Вам.

- Опять обидел?

- Жизнь его ничему не учит.

- Ладно уж. Где ты спать собрался? К себе в кровать я не пущу.

- Нет, что вы. У Вас чудесный ковер. Я уверен, что тут есть особо мягкие места.

- Ариф, - вздохнул, - ты раб, но не собака. Иди сюда.

Тот повиновался. Неспеша и на ощупь, подошёл. Стал перед господином на колени.

- Ты тут? - поводил рукой по воздуху и врезался пальцем в его висок.

- Да, я тут.

- Молодец, - погладил волосы. - Можешь стянуть покрывало и забрать эту подушку, - протянул ему небольшую и мягкую вещь. - Покрывало у меня в ногах лежит.

- Вы изумительно добры ко мне, - взял его руку и поцеловал, обнимая дар.

Король усмехнулся.

- Иди спи, - погладил щеку. - Завтра у тебя тяжелый день. Густав много чего делает для меня.

- Но он точно не делает того, что могу сделать для короля я, - повторно поцеловал руку.

- Ариф, - тяжело вздохнул правитель, опустив ладонь. - Я люблю честность и ты это уже понял. То, ради чего я купил тебя… Сейчас я вообще в этом не заинтересован. Мне нужен слуга. Я всё ещё горюю по Марике. Иди спать.

Раб поклонился, поднялся и тихо пошел к ногам, забрал покрывало. Найдя на ковре самое удобное место, молодой человек замотался в покрывало как в кокон, подложил под голову декоративную подушку и закрыл глаза. От слов господина, на душе стало спокойней. Раб скоро уснул.

========== Глава 15 - Снятие оков ==========

Ночь не была спокойной. Генри снилось прошлое. Это было лет пять назад, но по ощущениям - вчера.

Простенькая комната замка, тесная, абсолютно не предназначенная для жизни аристократа. Грубо сделанная кровать, соломенный матрас, тумба, старый шкаф. Все увешано серыми, мрачными и давно не новыми тканями. В похожей обстановке сейчас жил Ариф. Но он - раб, а Генри - сын богатейшего графа страны.

Мальчик лежит на кровати, животом вниз, сжимая руками подушку и впиваясь в нее зубами, пропитывая слюной и горячими слезами, густо стекающими по его щекам. Над ним стоит фигура. Мужская, страшная, которой позволено все. В багровом кафтане, расшитом атласом, золотом и дорогими каменьями, сверкающими в свете единственной свечи, поставленной на тумбу. В руках его длинный отрезок кожи, исполняющий роль ремня, что сложен вдвое. Юношеские штаны опущены, простой черный кафтан - за́драт.

- Как ты посмел? - гневно крикнул отец, замахнувшись и сильно лупанув его. - Подлец! Всю семью опозорил! - удар. - Сам ничего не знаешь, так других учить пытаешься? - удар. - Только попробуй пискнуть! Что ты ревешь? - с отвращением взглянул на тщедушное лицо. - Что ты слезы пускаешь? Ты мне дочь, чтобы рыдать? - угрожающе посмотрел в беззащитные глаза. - Подбери свои слюни, размазня! Видимо мало лупил в детстве, раз вырастил такое! - гневный хлопок ремнем по ягодицам.

Генри отчаянно хекнул, выдавая наружу одно лишь дыхание, без намека на голос.

- Позорище! - удар. - Только женитьба тебя и спасла! Ничтожество! - удар. - Мелкий выродок! - удар.

Граф уже выдохся, о чем говорила его злобная отдышка. Встряхнул рукой, только войдя в раж.

- Пианист! - замахнулся и ударил так, что тот вздрогнул всем телом, начав отдавать богу свою душу. - Хоть музыкой не посрамил, идиота кусок, - осмотрел тело. - Еще раз скажешь такое - до полусмерти отлуплю. Понял? - взглянул на лицо. - Я у тебя спрашиваю! - гневно лупанул. - Тебе понятно?!

Мальчик начал быстро кивать.

- Одному богу известно как Ванда узнала про тебя. Сама пришла ко мне и попросила вылечить. А ты ее дар не ценишь! - ударил. - Был немым - молча кивал, научился говорить - сразу пререкаться начал! - удар. - Неблагодарный! - удар. - Невоспитанный! - удар. - Выродок! - удар.

Граф злобно осмотрел дрожащего от боли и страха ребенка:

- Радуйся, что я выпил сегодня, - встряхнул рукой, - бью не сильно. Спи, уродец, - взял свечу со стола и направился к двери.

Генри проснулся в холодном поту и слезах. Перевернулся на спину. Сердце билось несказанно быстро. Тут же начал вытирать лицо, напуганное этими воспоминаниями. Встал, не в силах дальше лежать. Подошел к столу и налил вина. Вышел с кубком на балкон. Рывком опустошил его. Тело продолжало необъяснимо дрожать и бояться. Положил руки на перила и глубоко вдохнул, медленно выдохнул, чувствуя как ночной ветер колышет его волосы, и гладит светлую кожу.

- Это не конец, - тихо говорил он себе. - Это не конец. Ты еще не отдал свой долг, не отдал… - закрыл глаза. - Не отплатил ему… - медленно вдохнул через нос. - Не отомстил…

- Кому ты мстишь? - послышалось нежное со спины.

Генри тут же обернулся. В дверях стояла сонная и все равно прекрасная Льена в шелковой ночной рубашке, доходившей ей до голени. Возлюбленный отвел уставший взгляд и отвернулся, снова положив руки на перила. Посмотрел вдаль, на бокал в ладонях.