Война на море 1812 года. Противостояние Соединенных Штатов и Великобритании во времена Наполеоновских войн

Три корабля проследовали к Кабо-Верде и 10 марта бросили якорь в гавани Порто-Прая, остров Сан-Яго. Здесь в качестве картеля был взят торговый бриг и высажена на берег сотня пленных, чтобы подготовить его к выходу в море. На следующий день погода была хмурой и туманной, со свежим бризом. Первый и второй лейтенанты с большей частью народа находились на борту двух призов. В пять минут двенадцатого, когда мистер Шубрик, оставшийся старший лейтенант, находился на швартовной палубе, в дымке внезапно показался парус большого корабля, корпус которого был полностью скрыт туманом. Ее характер нельзя было разобрать, но он плыл близко и, очевидно, направлялся к рейдам. Мистер Шубрик сразу же спустился и доложил о неизвестном судне капитану Стюарту, тот хладнокровно заметил, что это, вероятно, британский фрегат или торговое судно Ост-Индской компании, и приказал лейтенанту вернуться на палубу, приказать свистать всех наверх и приготовиться выйти и напасть на него. В этот момент из тумана за кормой первого увиденного судна были обнаружены паруса двух других кораблей. Теперь было очевидно, что все три были тяжелыми фрегатами. На самом деле это были 50-пушечный «Ньюкасл» капитана лорда Джорджа Стюарта, 50-пушечный «Леандер» капитана сэра Ральфа Коллиера, рыцаря-командора ордена Бани, и 40-пушечная «Акаста» капитана Роберта Керра, стоящие в Порто-Прайя, легли на правый галс на малом ходу, при слабом ветре с северо-востока на север. Капитан Стюарт сразу увидел, что его противники слишком сильны для честного боя, и, зная, что нейтралитет порта не будет для него ни малейшей защитой, он тотчас же дал знак призам следовать за ним, поднял якорь и менее чем через десять минут после того, как был замечен первый фрегат, стоял в стороне от пути, за ним последовали Хоффман и Баллард. Конечно, вряд ли можно было бы найти более удовлетворительное доказательство отличной подготовки как офицеров, так и рядовых, чем быстрота, мастерство и совершенный порядок, с которыми все производилось. Любая нерешительность со стороны офицеров или головотяпство со стороны солдат означали бы потерю всего. Пленные на берегу укомплектовали батарею и вели яростный, но неточный огонь по отступающим захватчикам. Фрегат, шлюп и корвет вышли из гавани в указанном порядке, на левом галсе, пройдя близко под восточной оконечностью мыса и на расстоянии выстрела с наветренной стороны от британской эскадры, по данным американцев, или примерно в лиге, по британским отчетам. Американцы правильно разглядели силу чужаков, и так же ясно оценила их силу «Акаста», но и «Ньюкасл», и «Леандер» приняли «Киану» и «Левант» за фрегаты – ошибка, аналогичная той, которую когда-то допустил коммодор Роджерс. Теперь «Конституция» обрасопила брам-реи и поставила фок, грот, спенкер, бом-кливер и брамсели, и британские корабли, лавируя, бросились в погоню. «Ньюкасл» находился на подветренной стороне «Конституции» и прямо перед «Леандером», а «Акаста» находилась на наветренной раковине «Ньюкасла». Все шесть кораблей стояли на левом галсе. «Конституция» отрезала буксируемые за кормой лодки, и в ее журнале отмечается, что в 12:50 она обнаружила, что плывет примерно так же быстро, как и корабли с ее подветренной стороны, но «Акаста» понеслась вслед за ней и отставала. В журнале «Акасты» говорится: «Мы выиграли у шлюпов, но фрегат выиграл у нас». В 13:10 «Киана» отстала так далеко и с подветренной стороны, что капитан Стюарт дал сигнал лейтенанту Хоффману поворачивать галсом, чтобы не оказаться отрезанным. Соответственно, лейтенант развернулся и пошел на северо-запад, и противник не обратил на него внимания, если не считать безрезультатного бортового залпа с самого заднего фрегата. В 14:35 «Киана» скрылась из поля зрения всех кораблей и взяла курс на Америку, которой достигла 10 апреля. В 13:45 «Ньюкасл» открыл огонь по «Конституции», но все выстрелы, согласно американским заявлениям, не долетели около 200 ярдов, в то время как британские отчеты (согласно данным в «Морской биографии» Маршалла) дают значительно большее расстояние, во всяком случае, суда были так близко, что с «Конституции» можно было видеть офицеров «Ньюкасла», стоящих на коечных сетках. Но что очень странно,

оба 50-пушечных корабля, по-видимому, по-прежнему ошибочно принимали «Левант», хотя и низкий шлюп с плоской палубой, такой как «Хорнет», за «Президента», «Конгресс» или «Македонского». Капитан Коллиер полагал, что «Конституция» шла в компании с двумя другими фрегатами. К трем часам «Левант» отстал настолько, что оказался в том же положении, из которого только что спаслась «Киана», соответственно, капитан Стюарт дал ему сигнал идти галсом, что он и сделал, и сразу после этого все три британских корабля бросились в погоню. Прежде чем они это сделали, следует помнить, что «Акаста» шла с наветренной стороны «Конституции», хотя и значительно отстала, в то время как «Ньюкасл» и «Леандер» почти сохранили свои позиции с подветренной или правой стороны, так что если какому-либо кораблю и следовало идти за «Левантом», то это должен был быть «Леандер», у которого было меньше всего шансов догнать американский фрегат. Последний был ни в коем случае не так хорошо вооружен, как любой из двух 50-пушечников, и лишь немногим тяжелее, чем «Акаста», кроме того, он был в численном меньшинстве, укомплектовав два приза. «Акаста», во всяком случае, разглядела силы «Леванта», и, даже если бы он был фрегатом, безусловно, было крайней осторожностью, чтобы за его галсом повернуло более одного корабля. Если бы «Ньюкасл» и «Акаста» продолжили идти за «Конституцией»,

у них

были бы хорошие шансы на ее перехват, потому что «Акаста» шла с наветренной стороны от нее, а «Конституция» не могла бы привестись к ветру, из страха быть отрезанной «Ньюкаслом». Во всяком случае, преследование не должно было прекращаться так рано. Маршалл говорит, что была ошибка в подаче сигналов. Британские капитаны определенно запороли дело, даже Джеймс говорит: «Это самый грубый просчет, описанный в этих шести томах». Что же касается Стюарта и его людей, то они заслуживают высшей похвалы за хладнокровие и проворное, искусное мореплавание, которые они продемонстрировали. «Конституция», стряхнув с себя преследователей, отплыла в Маранхем, где высадила своих пленников. В Порто-Рико она узнала о мире и немедленно отплыла в Нью-Йорк, дойдя до него примерно в середине мая.