Воинский класс

— Idi na huy, Геннадий.

— Сорок километров. Входим в зону пуска Р-27. К пуску готов.

— Где остальные бомбардировщики?

— Вижу два самолета на два и три часа от нас, дальность не определена, следовательно, больше пятидесяти километров*. Радары работают в режиме «земля», не фиксирую каналов наведения или передачи данных. Я думаю, это бомбардировщики, атаковавшие «Бесстрашный»[120].

— Признаки истребителей?

— Никаких.

Стойка расстроенно сорвал с лица кислородную миску. От чистого кислорода, которым он дышал, пытаясь оправиться от похмелья, горло и рот пересохли еще сильнее. Он знал, что чистый кислород в действительности никак не помогал оправиться от слишком большой дозы алкоголя, но не хотел этого признавать. Они пробыли в воздухе меньше часа, а он уже израсходовал обе фляги с водой. По коже бегали мурашки, руки дрожали, а глаза моментально начинало резать, когда он начинал бегать взглядом по приборам. Все четыре часа патрулирования ему никак не выдержать. Если он не выберется из самолета и не окажется в кровати в течение следующего часа, он мог отключиться.

— Р-27 к пуску, — скомандовал Стойка.

— Принял, — ответил Егоров. — Р-27 к пуску готовы. Каков план, Ион?

— Простой — сбить их нафиг, — ответил Стойка. Он услышал сигнал захвата в наушниках и нажал кнопку пуска. Первая Р-27 вылетела из-под правого крыла и прочертила ночное небо желтой линией огня. От внезапной вспышки голову пронзил приступ боли. Несколькими секундами спустя они увидели в отдалении большой яркий взрыв — ракета нашла цель. — Один бомбардировщики сбит. Заходим на следующий, Геннадий.

— Радары пропали, — ответил Егоров. — Ион, все бомбардировщики отключили обзорные радары. — Ввиду отсутствия предупреждения об облучении вражеским радаром, экипажи бомбардировщиков предположили, что они были обстреляны ракетами с наведением на излучение и отключили свои радары, чтобы лишить противника этой возможности. Это означало, что «Tyenee» нужно было включить свой радар, чтобы взять следующую цель в захват[121].

— Значит, включай наш, — скомандовал Стойка. Он слегка довернул вправо. — Мы знаем, что он прямо перед нами — включаешь радар на пять секунд и он наш.

— Это слишком рискованно, Ион, — сказал Егоров. — Там как минимум еще пять самолетов противника, и мы не знаем, если ли среди них истребители. Пускай они проявят себя. Не волнуйся — топлива у нас еще вагон.

Стойка опустил голову так, чтобы рот оказался направлен прямо на пол и ничто не могло попасть на приборы, но это был только «сухой» приступ тошноты. Они были, безусловно, хуже всего.

— Я сказал, включай радар, и прикончим эти бомбардировщики, — сказал он. — У нас нет времени. Они могут атаковать эсминец в любую секунду.

— Но нам не…

— Я сказал, включай радар и быстро! — Крикнул Стойка, снова ощутив в горле привкус желчи и накатывающуюся волну тошноты.

— Радар включен, — наконец, ответил Егоров. — «Бандиты» на двенадцать и на час, удаление сорок пять и сорок шесть.

— Вижу их, — сказал Стойка. — Держи радар включенным. — Он захватил первый бомбардировщик и выпустил вторую ракету Р-27.

— Вражеские самолеты! — Крикнул Егоров. — На пять часов, дальность пятьдесят километров и быстро уменьшается! Вражеские истребители, похожи на F-16! — Стойка выполнил резкую «змейку», пытаясь выйти из поля обзора противника и одновременно не потерять захват собственной цели. — Приближаются, сорок километров, излучение нарастает, возможен захват. Ион, уходим!

Оба пилота «Метеора» увидели яркие вспышки, вылетевшие в ночное небо. Эти магниевые сферы были достаточно яркими, чтобы быть видимыми за сто километров. Они поняли, что второй бомбардировщики обнаружил захват и начал отстрел ложных тепловых целей и дипольных отражателей. Стойка увидел, что индикатор захвата цели не изменился, не отреагировав на отстрел отражателей, а затем внезапно переместился на одну из обманок, и ракета прошла мимо цели.

— Промах! — Крикнул Егоров. Он понимал, что они оставались на одной позиции слишком долго, позволив преследующим их истребителям развернуться широким фронтом — куда бы они не отвернули, один из них мог выполнять резкий маневр с выходом им в хвост. — «Бандиты», тридцать километров! Убираемся отсюда! Выключаю радар! — Строб захвата исчез, что означало, что Егоров выключил радар. — Мы в прочном захвате, Ион! Они нас сделали!

— Значит, на прорыв! — Сказал Стойка. — Радар в обзорный. Готовь Р-60. — В этот же момент раздалось дидлдидлдидл! в их наушниках. — Ракетная атака! Отстрел диполей и ЛТЦ! — Егоров начал отстрел ложных целей, а Стойка заложил резкий вираж вправо. — Я сказал радар о обзорный! — Крикнул он.

Егорову пришлось преодолеть растущую перегрузку, чтобы включить радар и приготовить Р-60 к пуску. — Ракеты к пуску готовы, и внешние и внутренние.