Воины Солнца и Грома

– Меня мобеды учили: Михр – сын Ормазда, а Саошьянт, Спаситель – Хуршед-чихр, третий, солнечный сын пророка Зардущта, – сказал перс. – Ормазд – это Аллах, Ахриман – Шайтан, и горе не сумевшему выбрать между ними.

– Так в том ли дело, кто как богов зовет? Или, может, в том, кто каким богам служит? – обвел пристальным взглядом собравшихся Лютобор. – Я вот Чернобогу требы не клал, порчи не наводил, скота и урожая чарами не губил. А пойду к Леонтию на суд неправый, а после на костер. И вознесется душа моя с дымом в светлый рай, в Царство Солнца! Эх, люди книжные, не разумеете того, что и смерду понятно…

Дружинники и чернецы молчали словно бы виновато.

Щепила медленно поднялся:

– Не обессудьте, честная братия, пора нам. И так с утра не выехали, задержались, чтобы повесть дочитать.

– Жаль; никто в обители по-басурмански не разумеет, – развел руками Хрисанф, – А то переложили бы книгу столь дивную.

– Найдется, кому ее переложить. А список вам пришлют. Вы добрые книги храните, а не жжете, – сказал волхв.

Монах Арефий, маленький, всегда приветливый, с благостным личиком, вздохнул с сожалением:

– А дальше, верно, про оружие богов говорится? Неужели допустит Господь, чтобы им язычники владели, а христиане – нет? Мы бы с ним к половцев одолели, и булгар, и самый Гроб Господень освободили.

– Для того Аллах и не открывает вам, неверным, такого знания, чтобы вы не обратили мир в пустыню, – ехидно усмехнулся перс.

– А князь Изяслав, к примеру, таким оружием для начала Киев испепелит, – улыбнулся в бороду десятник. – Ладно, едем! До Ростова могли бы в два дня добраться, но я уж твои раны, волхв, поберегу. Остановимся в Момотине, потом в Бермятиной корчме. Там книгу и дочитаем.

* * *

– Оружие богов, думаешь, в той книге? – епископ Леонтий сдвинул в раздумье густые черные брови. – Вряд ли там есть сами заклятия. А вот другое из такой книги можно выведать: где и у кого искать тайного знания, в каких местах приобщаться к волшебной силе – там, на Востоке… Припомни, Арефий, не сказано ли там чего о семи перстнях? Перстнях Зла?

Монашек наморщил лоб:

– Вроде нет…

– И все равно там о них должно быть: книга ведь большая. От рук Ардагаста-варвара погиб великий мудрец, создавший эти перстни. А вот где они теперь, это знаем только мы с доктором Рейнольдом. – Узкое аскетическое лицо Леонтия тронула довольная усмешка. – В кургане викинга Ульвкеля, в лесах над озером Онего. Под такими заклятиями, каких никакому Лютобору не снять!

– Ох, и боязно, владыко, о таком и думать… без тебя! А с тобой – нет! – восхищенно произнес монашек.

– Ничего ты не боишься, Арефий, хоть и хлипкий с виду, – отечески улыбнулся Леонтий. – Эти греки теперь боятся знания, не то что их предки. А ты – скиф. Что я из тебя беса изгнал – все знают, не знают только, что ты его сам и вызвал. По дрянной, плохо переписанной книжке. Но не побоялся. И сегодня вот за день доскакал из Суздаля.

– А что? Разве мы Сатане служим? Нет, Господу: искореняем идолобесие. Да чего наша вера стоит, если нехристи с басурманами могут чарами владеть, а мы нет?

– Верно. Меня от язычников не раз только чары и спасали. Два епископа отсюда сбежали, хватит! Я сейчас иду с дружиной разорять Троебожное капище, а ты скачи обратно и скажи Щепиле, чтобы книгу у персиянина забрал. Разобраться еще надо, откуда она у него. В крайнем случае, заплачу.

* * *

Последнюю повесть из хорезмийской книги читали сначала на постоялом дворе в городке Момотине, а потом в Бермятиной корчме. К этой корчме и направился тем временем, уже не спеша, охочий до языческих тайн монашек Арефий.

ОРУЖИЕ БОГОВ

Одиннадцать всадников, укрывшись в густой роще, наблюдали за большой дорогой, которая вела из Таксилы на запад, выходя на берег Инда против устья Кофена-Кабула. По дороге проезжал один хорошо вооруженный отряд, следом другой.

– Чтобы не ввязываться в стычки, поедем проселками к северу от дороги. А к Инду проберемся подальше от главного лагеря саков и вольных кшатриев-яудхов, – сказал Вима Кадфиз.

– Прятаться в собственной стране? – гордо тряхнула черными кудрями Михримах. – Мне, царице? Мой отец в одиночку перешел Гидраот [30], собрал войско из одних крестьян и овладел столицей.

В скифской одежде, позаимствованной из седельных сумок Ларишки, и с ее же махайрой у пояса парфянка выглядела решительно и воинственно.

– Если горожане, как тогда, не восстанут, с одним мужичьем много не навоюешь. А саки поднимутся против нас, как только узнают, что тебя защищают тохары, – возразил Вима.

– Если я приду с чужим войском из-за Инда, против меня могут подняться не только саки.

– При Герае Кадфизе тохары и саки вместе победили яванов и черного колдуна Шивы, – сказал Ардагаст. – Их объединили меч Грозы и амулет Солнца, добытые Атарфарном.

– Я не Атарфарн, а неученый лесной шаман. Но амулет Солнца у меня есть, Правда, не из золота.

Хиранья снял свой красный кушак, развернул его. На красном шелковом полотнище золотыми нитками был вышит лев с мечом в лапе, над спиной которого поднималось солнце.