Вокруг себя был никто

Медленно перелистывая страницы, я пробегаю эпохи: арабы, самаритяне, плиштим, гиргашим, каслухим, кафторим. След уходит в ханаанские времена и теряется после Ога, царя Башана. Ог – один из последних представителей перебитого в войнах племени великанов, до того, как воцарится в Башане, проживал в районе Реховота. Железная кровать, сохранившаяся в подвалах крепости, очевидно, принадлежала ему.

В манускриптах Лондонской библиотеки я разыскал намеки на воздушную битву сынов Ога с первыми психометристами, а из рукописей Каирской генизы можно сделать вывод, будто царь Соломон научился понимать язык зверей и птиц только после ночи проведенной на железной кровати Ога.

И, наконец, царица Савская проделала весь огромный путь из Сабы в древний Израиль лишь для того, чтобы околдовать царя Соломона и получить доступ к железной кровати. Но царь разоблачил ее ужасную суть. По слухам, царица носила длинное платье из-за кривых ног, густо поросших волосами. Мудрый Соломон хитростью заставил красавицу приподнять юбку, и, к изумлению царедворцев, обнажились отвратительные козлиные копыта! Женщина-коза была живой богиней козлопоклонников Сабы, зримым воплощением сил зла. Если бы она добралась до кровати, последствия для мировой истории могли оказаться самыми ужасными.

Увы, все эти сведения ничем не подтверждены и носят характер былин, или, выражаясь точнее – бабушкиных сказок. Их можно с эффектом употребить в лекции для начинающих, но не более. И хоть в искаженном виде они вошли в фольклор многих народов, но серьезное исследование должно опираться только на достоверные факты. Видимо, мне придется вычеркнуть эти истории из рукописи.

Великаны унаследовали от своих предков, участвовавших в построении Вавилонской башни, способности к телекинезу и левитации. Башню поднимали с помощью этих знаний, и после ее разрушения рассеянные по всему свету строители унесли с собой крупицы умения, которым обладали уничтоженные жрецы. В той или иной форме рассыпанные искры былого пламени легли в основу разных культов и учений. Практические навыки давно позабылись, от искр остались лишь бледные отблески, но даже их хватает, чтобы дурить голову простакам, слетающимся, подобно мотылькам, на огонек мистики.

Менялись эпохи, цари, империи, возникали и пропадали религии, неизменным оставалось только одно: под разными звездами и на разных языках человечество самозабвенно уничтожало само себя, изыскивая самые изощренные способы и формы. Веками накопившиеся злоба, ненависть и страдание уподобили ноосферу Земли саду, беспорядочно заросшему сорняками. Разобрать, распутать, расчистить этот сад не под силу ни одному садовнику.

В каждом поколении Мастера пробуют спасти тех, кто сам пытается поднять голову, благодаря их усилиям сквозь бурьян иногда пробиваются цветы. Земные дела по природе своей отдаляют человека от Космоса, – в этом суть земных радостей. Но если удается возвысить их так, дабы не отчуждали они душу от Космоса, а соединяли ее с ним, то тогда эти радости сами становятся частью высшего Единения. И чем больше наслаждение, доставляемое Единением, тем глубже проникает человек в сияющий мир. Все, что доселе служило преградой: пища, сон, физическая близость – обращается в крылья. Не бывает большего проникновения в Космос, чем такое.

Шарлатаны, с которыми столкнулись Лора и Таня, наверняка слышали о Единении и, возможно, пытались достичь его, но своими способами. Увы, тропинка слишком узка, чтобы пройти по ней без точного расчета: куда и как ставить ногу. Расстояние, отделяющее высшее Единение от нижайшего прегрешения тоньше волоса. Идти по тропинке без психометрии невозможно, губительно.

Да и с психометрией лишь единицам удается построить дом, в котором еда и питье крепят связь с Космосом. Сколько лет я пытаюсь с Верой хотя бы раз прикоснуться к Единению, но безрезультатно. Цель за все прошедшие годы не только не приблизилась, а, похоже, ушла еще дальше.

Я отложил в сторону перо и подошел к окну. За отдернутой шторой – Одесса, темный, глухой город. Тускло светятся окна домов, все остальное погружено во мглу. Темна Пушкинская, погасли ее знаменитые гирлянды в кронах платанов, черной громадой высится Оперный. Только напротив меня ярко освещена зеленая крыша исламского центра.

Знаешь, пришло время сказать самому себе правду. Возможно, для этого Космос и вернул тебя в родной город, к началу твоего духовного путешествия.

Ни черта у меня не получилось, ни с семьей, ни с психометрией. Я думал, будто мои знания помогут вести за собой Веру, а получилось наоборот. Нельзя строить семью на обмане, внушение – зыбкий фундамент для прочного здания. Ты ведь повел себя в точности, как Мирза, с той лишь разницей, что Мирза зомбировал женщин для кратковременных утех, а ты решил заполучить Веру навечно.