Волчья кровь (СИ)

Я знал, почему он не может понять, зачем я поступаю так. Я и сам не особо понимал. Эти существа пахли как добыча, а значит на них надо было охотится, но делать то, что делаю я, было бесчестно по отношению к добыче. Напуганное животное, переживающее мучительный страх за мгновение до смерти, имело не только невкусное мясо, но и оставляло в душе привкус чего-то мерзкого, будто ты съел болотную лягушку, а потом не можешь избавиться от запаха тины из пасти.

Альф воспитывали как бойцов, защитников, а не как охотников, но во всех нас изначально закладывалось уважение ко всем живым существам: да, мы были охотниками, мы убивали добычу, поедали ее, но и она поедала нас, когда наши души сливались с Духами предков. И хотя альфы были неизменно агрессивнее, чем беты или, тем более, омеги, даже мы не поступали с добычей бесчестно, и убивали ее сразу, чтобы она не испытала ужаса перед смертью. Большинство из нас, вспоминая Люциана, подумал я.

Поэтому то, что делал я, в открытую надвигаясь на двуногих, было чистейшей воды авантюрой, безумным способ и, возможно, надеждой, понять, что они... разумны? Это было интересно, я был впервые за много недель сыт, и волчонок, давно заснувший во мне, поднял свою черноволосую голову.

Двуногие пока не видели меня - серая шкура прекрасно сливалась с камнями берегов Рамна, и, несмотря на мощное, хоть и худое тело, я умел двигаться незаметно, так, что взгляд не цеплялся, не воспринимал единое волчье тело. Даже Салтар, со своей белой пышной шубой, выглядел как россыпь белоснежных камней или птиц, сидящих на берегу, пока нечто раздробленное не сливалось в огромный силуэт волка.

Я замедлился, перешел на шаг, когда до двуногих остался всего десяток метров. Они все еще стояли у Рамна, самка и чернокожий самец спиной ко мне, и я имел полное право кинуться на них и одним укусом раздробить голову, как клест раскалывает кедровый орех, а третий, светловолосый самец с голубыми пасмурными глазами, стоял лицом ко мне, говоря что-то другим, и не замечая ни меня, ни Салтара, стоящего сбоку, в двадцати метрах от них.

Я не мог общаться с Салтаром на таком расстоянии, но надеялся, что он понимает, что я хочу сделать, и не станет охотиться. Он в любом случае не имел право объявлять о начале охоты в присутствии своего вожака, но вполне мог напугать двуногих, а они, особенно светловолосый самец, стояли слишком близко от Рамна. Но Салтар покорно замер, низко опустив голову и глядя на них исподлобья, и я тоже остановился, поднимая хвост вверх.

Я не понял, что именно сделал светловолосый самец, как он передал своим соплеменникам информацию, но он неожиданно скользнул взглядом по берегу и застыл, расширившимися глазами глядя на Салтара, а затем резко обернулись другие самка и самец.

По нюху резанул отчетливый запах адреналина, жуткого страха, который испытывает неправильно загнанная добыча, и самка открыла рот и издала ужасно громкий, пронзительный звук, заглушивший рев реки. Даже я вздрогнул, а Салтар, на которого и смотрели двуногие, изумленно подпрыгнул, отрывая все четыре лапы от земли, а потом чуть присел на задние ноги, инстинктивно поджимая хвост. Я видел, как он изумленно пофыркивает и чуть заметно пятится, прижимая большие округлые уши к лобастой голове, и я его понимал: трудно остаться равнодушным, когда существо, похожее на знакомое с первого превращения тело, издает такие звуки.

Самка прекратила кричать, судорожно вцепилась в руку черного парня. Самцы откинули ее назад, за спины, и встали живой стеной на пути у Салтара: большой, высокий черный двуногий, макушкой он чуть возвышался бы над моей холкой - поистине впечатляющий рост, угрожающе сжимал кулаки, а более низкий, крепко сбитый, худощавый и светловолосый, стоял в напряженной позе, но, похоже, не испытывал того всепоглощающего страха, который овладел самкой.

Этим он меня и заинтересовал.

Самка всхлипывала, и, по-видимому, кричала, по лицу у нее катились слезы, будто она была омегой, только что потерявшим волчат, и такое поведение все больше подталкивало меня к мысли о том, что мои предположения об их разуме были ошибочны. Я видел не раз, как в ужасе бессмысленно бьется травоядное, когда его окружают юные еще волчата, и эти метания напоминали мне сейчас поведение самки. Чернокожий самец был похож на маралов, защищающих матерей с детенышами - столь же бессмысленна и наивна была его угрожающая поза - я мог бы перекусить его пополам двумя движениями челюстей.

И только светловолосый парень стоял напряженно, но не скованно, скользя по Салтару взглядом голубых глаз.

Я вскинул голову, будто бы пользовался верхним чутьем, провел носом полукруг, прижимая уши к голове, и, поймав утвердительный щелчок челюстей Салтара, от которого вздрогнули двуногие, двинулся по часовой стрелке вокруг них, направляясь в сторону Рамна. Салтар зеркально повторил мое движение и мы замкнули двуногих в движущийся периметр. Этот прием выглядел не так надежно, как если бы их окружила вся стая, но любой охотник, заваливший не одну добычу, знал, что вырваться из него практически невозможно.