Волчья кровь (СИ)

    Города, окруженные невидимой границей, созданной запахами вожаков и альф всех стай, входящих в Общину, были местом нашего отдыха, в те времена, когда мы еще могли позволить себе отдыхать. В них мы жили, торговали, любили, вынашивали и растили волчат, а значит в них не было места для тех тел, что нам были дарованы для боев. Только омеги, носящие в чреве волчьего облика наших детей и волчата, не дожившие до первого превращения, могли жить в городах в зверином теле. Для альф, которые были слишком крупны и слишком агрессивны, путь в города был открыт только в двуногом обличье, и это было разумно. Будь у меня омега, которого инстинкты и любовь заставили бы защищать любым способом, я не стерпел бы, окажись рядом с ним угроза, которую представляли собой наши волчьи тела. Мы старались избегать боев насмерть, потому что с трепетом относились к чужой жизни, но альфа, защищающий омегу, дерется до последней капли крови.

    Если бы Салтар не остановил меня и я пересек бы границу в волчьем обличьи, не избежать бы мне сражения, но я был слишком возбужден, чтобы думать о таких мелочах.

    Я с нетерпением дождался пока перекинется Салтар, поменял обличье следом, и мы пошли по лесной тропе, к городу.

    Города - раскинутые в центре таежной чащобы, или лежащие на равнинах, или спрятанные в светлой роще, или затерянные среди озер дома, улочки, пробирающиеся между деревьев и не трогавшие природы. Волки не рубили деревья для удобства и уважали естественный ландшафт, не нарушая его, поэтому наши города были, порой, весьма протяженны, с бессистемным расположением домов.

    Дома строились, в основном, бетами, редко какой альфа брался за такую работу, и если в доме не было омеги, который мог позволить себе принести в него некоторый уют, то дом превращался в логово. Я жил в логове - маленьком и не особенно удобном, с минимум мебели, которая была мне не особо-то и нужна. Я и не помнил уже, когда заходил туда в последний раз.

    Салтар настороженно оглядывался и я тоже не чувствовал обычного спокойствия, которое накатывало, когда я возвращался в город.

    Было слишком тихо и напряжение витало в воздухе, вызывая покалывание в кончиках пальцев.

    - Что за фигня здесь творится? - спросил Салтар, заплетая длинные белые волосы в косу.

    Я скользнул по нему взглядом и отвернулся, не ответив. Я не знал.

    Я пошел по тропке, змеящейся между деревьями. Она вела к площади, на которой стояло здание Совета Общины, и я надеялся, что там я найду кого-нибудь, кто объяснит мне в чем дело.

    Салтар последовал за мной, задев плечом, и задумчиво заметил:

    - От нас воняет этими... - он поймал мой предупреждающий взгляд и продолжил. - Ты скажешь Совету?

    - Нет.

    Я хотел изучить этих двуногих и не собирался никому ничего сообщать. Моя ответственность и долг перед Общиной заключались только в том, что я был обязан приносить часть добычи, необходимую для прокорма омег и волчат. Никто не имел права требовать с меня отчета о том, что происходит на землях моей стаи и ни перед кем я не собирался отвечать до тех пор, пока у меня есть право прокладывать Путь.

    Салтар потянулся, хрустнув шеей, и приветственно вскинул руку. Я кивнул спешащему Маркусу, и он подбежал к нам, тяжело дыша.

    - Виктор, Салтар! Наконец-то! Где вы были?

    - Мы охотились на перепелов, а потом встретили Великих Духов и я как раз собирался спросить их, как мне захомутать симпатяжку Арвена, но потом мы услышали ваш вой и Виктор ломанулся в город, испортив мне всю малину!

    Я ударил его локтем в живот, чтобы перестал маяться дурью и спросил у изумленно хлопающего глазами Маркуса:

    - Что случилось?

    - Ты пытаешься ухаживать за Арвеном? - нахмурившись, спросил он у Салтара и я подавил желание закатить глаза.

    Арвен был омегой моей стаи, кровным братом Маркуса и я знал, что Салтар давно увивается за ним хвостом. Прошлой весной, во время течек, я победил вожака одной из стай Общины за право обладать им и мы с Арвеном долго любили друг друга под шепот цикад. Салтар, хоть и не был с ним связан узами истинных партнеров, еще месяц смотрел на меня зло и осуждающе. Но мне было все равно и он знал об этом, в конце концов, он всегда мог бросить мне вызов и побороться за право на благосклонность Арвена.

    Но Салтар не был хорошим бойцом, а Арвен был не из тех омег, кого прельщают смазливая мордашка и красивое тело. Иначе он и не посмотрел бы на меня: я не был красив, тем более смазлив, я был бойцом от клыков волчьего тела до жестких ладоней тела двуногого. Я не был мил и приветлив или остроумен и забавен, как Салтар, напротив, я был груб и зачастую косноязычен, а потому молчалив, и многие омеги обходили меня стороной, пока их не сводило с ума безумие течки. Зато весной, когда инстинкты заставляли их искать того, в чьих жилах течет наиболее горячая волчья кровь, я боролся и побеждал, а потом мы вместе наслаждались плодами моих побед.

    Салтар поиграл бровями под суровым взглядом Маркуса и ухмыльнулся, показывая белоснежные зубы. Ему явно доставляло удовольствие выводить из себя чрезмерно заботливого старшего братца Арвена, но я не был намерен выслушивать их склоки.