Волчий камень

– Я прибыл сюда, чтобы разрешить загадку, которая не дает покоя господину Ранке и вам. Мне необходимо было выяснить причины смерти человека, которого вы знали под именем Андрея Вельгунова.

– Вы их выяснили?

– Да. – Владимир Сергеевич выждал, пока удалится лакей, принесший вино, и продолжил: – Видите ли, Анна Сергеевна, мне было проще разобраться в этом деле, нежели вам и местной полиции, поскольку я знаю кое-какие важные детали, которых не знаете ни вы, ни Ранке. Вельгунов был моим товарищем, мы начали службу в Третьем Отделении почти одновре-менно.

– Вельгунов тоже был сотрудником Третьего Отделения? – удивилась Анита. – Вот уж никогда бы не подумала.

– По-вашему, все агенты Третьего Отделения – злобные монстры? – усмехнулся Самарский, пригубив вино из хрустального бокала на высокой ножке.

– Нет, почему же? Просто я…

– Вас обманул Либих. Он рассказал вам занятную сказку о воскресшем великом князе Константине Павловиче и тайном заговоре против здравствующего российского монарха.

– Эта сказка вызвала у меня подозрения с самого начала. Я отнюдь не склонна восторгаться личностью Николая Романова, однако Либих выставил его сущим дьяволом. Не хватало только рогов и копыт. Властолюбец, рвавшийся к престолу, братоубийца… Здесь чувствовался явный перегиб. Пожилой господин, которого Либих показал мне в Аллее тополей, действительно внешне напоминал великого князя Константина, но мало ли на свете похожих людей? Вчера я окончательно удостоверилась, что рассказанная Либихом трагическая эпопея – обыкновенный миф.

– Как вам это удалось? – спросил Самарский, глядя на свою собеседницу со все возрастающим интересом.

– Я съездила в Виттенберг, где мне удалось повидаться с Юлианной, принцессой Кобургской, в православии Анной Федоровной, первой супругой Константина Павловича. Я случайно узнала из газет, что она гостит недалеко от Берлина, и решила не упускать такой случай. Мы проговорили часа два, ее высочество показалась мне любезной и общительной. Сейчас ей уже под семьдесят, но выглядит она неплохо, хорошо помнит и русский язык, и Россию, и главное – своего бывшего мужа, с которым она рассталась двадцать восемь лет назад, перебравшись на жительство в Швейцарию. Чем дольше я говорила с ней, тем больше убеждалась: купец Володин никак не может быть Константином Романовым.

– Браво, сударыня! – Владимир Сергеевич изобразил аплодисменты. – Будь я на вашем месте, я бы тоже не поленился предпринять поездку в Виттенберг. Она не потребовалась мне лишь потому, что я знал наверняка: великий князь Константин Павлович Романов семнадцать лет назад скончался в Витебске от холеры. Кстати, смерть его второй супруги, светлейшей княгини Лович, тоже была вызвана болезнью.

– Я в этом не сомневалась, хотя Либих изо всех сил старался, чтобы я поверила в выдуманную им историю. Даже неосторожный мазок Кипренского он попытался использовать как доказательство того, что Володин и Константин Павлович – одно и то же лицо. У Володина на правой руке был шрам…

– …который он заработал давным-давно, еще когда служил в Преображенском полку. Мне известно о Володине все или почти все. Как только он попал в поле моего зрения, я сделал срочный запрос в Петербург, и мне прислали подробные сведения о нем. Осип Ефимович Володин, место рождения – Нижний Новгород. В Мюнхен переселился в конце двадцатых годов, когда Константин Павлович находился еще в полном здравии и выполнял свои обязанности варшавского наместника. Организовал торговую компанию, занимался коммерцией, жил мирно и знать не знал, что одним не в меру изобретательным господам вздумается использовать его как ширму, чтобы отвлечь внимание других господ.

– Получается, Либих придумал миф о заговоре для того, чтобы направить меня на ложный след?

– Не вас, а полицию. Он был уверен, что вы тотчас передадите содержание вашего с ним разговора Ранке. Уповал, прошу прощения, на естественную женскую болтливость.

– Потом у него было такое лицо, будто он раскаялся в своей откровенности и собирался меня убить, – вспомнила Анита сцену в кабинете Либиха. – Только появление Алекса с компанией боксеров заставило его выпустить меня из особняка.

– Все это было организовано для того, чтобы вы поверили: он не шутит. Либих сам вызвал вашего мужа к особняку. Записку в гимнастический клуб отнес его слуга. Не правда ли, отлично придумано? Однако, указав вам неверное направление, он и его сообщники не могли не понимать, что самое слабое звено в цепи их вранья – несчастный, ни о чем не подозревающий купец Володин. Добравшись до него и убедившись, что он никакой не Константин Романов, полиция сразу раскусила бы фокус. От Володина требовалось срочно избавиться. Я не успел его спасти – он был мертв уже вечером, когда я зашел в гостиницу «Шпрее». Как вам известно, его задушили, а затем инсценировали самоубийство. Я не имел права раскрывать свое инкогнито, поэтому оставил труп висящим в петле и удалился. Полиция обнаружила его только на следующий день.