Волчий камень

А Хаффман-то поверил! Глядит исподлобья эдаким сычом, ждет удара. Ждет – пусть получит. Максимов сделал финт левой рукой и тут же нанес бесхитростный прямой удар правой.

Там, где только что была голова Хаффмана, оказалась пустота. Максимов отдернул руку и на всякий случай прыгнул в сторону. Разгоряченный, повторил попытку. Результат – тот же.

Потребовалось два-три мгновения, чтобы восстановить дыхание. Теперь понятно, почему Клозе выдохся – бесплодные наскоки отнимают куда больше сил, чем кажется, когда смотришь со стороны. Зато Хаффман радешенек – бой опять идет под его диктовку.

Надо придумать что-нибудь похитрее. Но как придумаешь с такими скудными навыками?

Максимов интуитивно старался сохранять между собой и англичанином солидное расстояние. Рискнуть – сократить дистанцию? Пусть Хаффман побегает – с него не убудет. А ну-ка, шаг вперед, потом слегка присесть, выпрямиться с поворотом, и – удар левой снизу в челюсть. Мимо… Изворотлив, черт!

Хорошо же! Тогда правой сбоку… еще раз левой снизу… сбоку… снизу…

– Мать твою!

Проклятый англичанин сновал по рингу быстрее челнока: качался, раскланивался на все стороны, ни разу не позволив перчаткам противника зацепить какую-либо часть своего тела.

Максимов опомнился и сделал поспешный шаг назад. Стоп! Отдышаться. Вот на этом – на горячности, на остервенении от бестолковых выпадов – погорел Клозе. Великолепный Клозе. Чемпион Берлина.

Хаффман, видя, что русский замешкался, сам двинулся на него. Решил попугать или все-таки понял, что имеет дело с новичком? А может, просто спешит?

«Твоя задача – продержаться хотя бы минут десять. Чем дольше, тем лучше. Я постараюсь успеть…»

Минут десять! Не прошло и трех… Во что бы то ни стало дотянуть до гонга!

Максимов бесстрашно пошел навстречу грозному лондонцу и нанес еще два удара, размашистых и таких же бесполезных, как все предыдущие. Впрочем, кое-какая польза все же была – Хаффман снова отскочил к канатам, затанцевал, выманивая русского на себя.

Прозвучал долгожданный гонг. Максимов облегченно вздохнул и отошел в угол. Над ним замелькали полотенца, кто-то брызнул в лицо водой. Немцы наперебой трещали в уши, он отпихнул их руками и сделал жест, который должен был означать «Отстаньте, сам все знаю».

До чего же короткие перерывы в боксе! Предыдущий удар гонга не успел раствориться в гуле болельщиков, как раздался следующий, возвестивший о начале второго раунда. Максимов с надеждой посмотрел в зал: не вернулась ли Анита?

«Продержаться хотя бы десять минут… Хотя бы десять…»

Хаффман не намерен тратить лишнее время. Первого раунда оказалось достаточно, чтобы он перестал бояться русского. Еще бы! Провести такого матерого зубра – пустая затея. Конечно же, он все понял и теперь попрет в атаку. Ну, держись, мистер Алекс!

Любопытно, но в защите Максимов почувствовал себя увереннее. На ум пришла слышанная на недавней тренировке формула: «Самая универсальная оборона – это отступление».

Шаг назад и в сторону. Снова назад и снова в сторону. Игнорируя свист публики, Максимов отступал, следя лишь за тем, чтобы не оказаться прижатым к канатному ограждению помоста. Хаффман преследовал его, но делал это пока еще осторожно, без особого напора, опасаясь нарваться на хитрый встречный удар. Значит, все-таки побаивается, не верит… Блеф – великая сила!

Второй раунд напоминал детскую забаву под названием «догонялки». Хаффман наседал, Максимов не столько защищался, сколько уворачивался от атак, кругами пятясь по рингу. Занятие не из героических, но более достойное сопротивление требовало умения, а его-то как раз и не доставало, а потому не было и выбора. Зрители гикали и всячески выражали свое возмущение подобным поведением Взбесившегося Вепря, на которого в рядах публики уже были сделаны ставки. Вепрь сердито сопел и гнул свою линию.

Гонг. Максимов взялся руками за канаты. Сердце в груди разошлось не на шутку, ноги встряхивала судорога, от которой подгибались колени. Да уж… Кружение по рингу отнимает, пожалуй, больше сил, чем собственно бой. Еще один такой раунд, и ноги сдадут. Нужно снова менять тактику, иначе конец. Максимов неуклюже сграбастал перчаткой протянутую ему бутылку с водой, отхлебнул, остальное вылил себе на голову.

Как же ее, черт возьми, поменять, эту тактику? Вопрос остался без ответа, поскольку участников поединка вновь вызвали на центр помоста. Начался третий раунд. Хаффман напирал уже безо всякой осторожности, без оглядки на возможную контратаку со стороны соперника – он понял, что соперник на такую контратаку просто не способен. Максимов, улучив мгновение, метнул в зал взгляд, исполненный тоскливого отчаяния. Где же Анита?