Волчица и Пряности. Том 18. Весенний журнал 1

   Он озадаченно посмотрел на неё, и получил в ответ озорную улыбку.

   - Тогда ты ел хлеб, благословленный моими чудесами, хотя твоя глупость не исцелилась.

   Лоуренс вздохнул. Но он сразу понял.

   - Если так...

   Что Церес действительно ищет в воде? Или он в самом деле верил в мифы и думал, что сразу узнает, если выпьет? Он стоял перед тем, что все в деревне славили как лучшую воду в Ньоххире, и был взволнован.

   Затем внезапно появился Церес, его лицо было напряжено.

   - О, хей... Это?

   Ему нужен глиняный кувшин? Лоуренс тут же, передал его без малейшего сомнения.

   Церес приложил губы к кувшину и сделал большой глоток. Он закрыл глаза, глотая.

Через несколько мгновений он открыл их, и выражение его лица по-прежнему вызывало разочарование.

   - Хорошо... - говорил он со странным произношением. - Хорошо...

   Он покачал головой. Лоуренс и Хоро посмотрели друг на друга, потом на Цереса. Он глубоко вздохнул и положил кувшин на длинный стол.

   - Нет.

   Это были ясные слова отрицания. Прежде чем Лоуренс что-то ответил, Церес отвернулся. Лоуренс подумал, спросить ли ему, что с ней не так, тогда они могут найти способ решения. Или ему придётся рассказать Цересу, что то, что он искал в воде, было не чем мифом.

   Пока Лоуренс думал об этом, Церес потянулся к очагу.

   - Его шляпа?

   Хоро рассказывала о его конической шляпе, покрытой мехом снаружи и металлом внутри. Но Церес перевернул её и вытянул веревку, удаляя с неё мокрый мех.

   - Это горшок, - вдруг понял Лоуренс.

   Старик достал из своего рюкзака несколько небольших пакетов. Послышался звук высыпаемого зерна, и когда Лоуренс посмотрел на Хоро, стоящую рядом с ним, она лишь пожала плечами.

   - Эль, - сказал Церес, и Лоуренс вернулся к реальности и поспешно направился в кухню. Гость остановил его.

   - Нет. Эль, - повторил старик, покачав головой. В горшке, который он держал, лежали мешочки из конопли. Лоуренс вспомнил, что вчера сказала Хоро. Это были вещи, которые он носил в своей сумке. Тогда внутри мешков должна быть пшеница. Если да, то горшок, который он принёс...

   - Ты... пивовар.

   Церес, не понял Лоуренса, нахмурился и повторил: "Эль". Два металлических предмета одинаковой формы, один из которых вложен в другой, и их можно использовать как два горшка. В один старик налил принесённую воду и поставил в очаг. В другой высыпал обмолоченную пшеницу из конопляного мешка.

   - О, это местная пшеница, - определила, лишь глянув, Хоро.

   Церес кипятил воду в первом горшке, периодически помешивая. Пошёл пар, но когда вода забурлила, он вынул горшок из пламени. Достав из рюкзака деревянный ковш, он стал смешивать воду с пшеницей. Это продолжалось, пока всё содержимое горшка не перемешалось. Потом он проверил температуру пальцем, поправил горшок на огне и надел опустевший горшок на первый, как крышку.

   Начало чему-то было положено. Церес посмотрел на Лоуренса и показал, что ему нужны перо и бумага.

   "Я главный повар, нанятый королевской семьёй одной страны", - написал он и остановился. Лоуренс не удивился упоминанию "королевской семьи", это подходило щедрости старика и свободному использованию церковного языка - явного признака хорошего образования. Обычный пивовар не был бы таким.

   "Однако я с самого начала служил в семье принцессы, и меня послали туда, где я сейчас служу, как своего рода часть её приданого".

   Написав это, он приложил руку к горшку и закрыл глаза, как бы проверяя что-то. Затем он полез пальцами прямо в угли и убавил жар. Похоже, он не боялся обжечься. Не зря говорится: "у мастера толстая кожа на руках".

   "Когда принцесса узнала, что её выдадут замуж, она лишь раз сделала что-то по своему желанию. Она сказала, что хотела испробовать знаменитые воды Ньоххиры. Если она это сделает, сказала она, сможет преодолеть всё. Это произошло в давние времена".

   Лоуренс кивнул, и Церес медленно закрыл глаза. И казалось, он вслушивался в минувшее.

   "Она скрыла своё происхождение и жила в гостинице, а я был с ней как слуга. Она прекрасно проводила время, эти дни могли быть её последними кусочками свободы, и ещё она готовилась к будущему".

   Для людей такого высокого положения благородное происхождение становилось всего лишь инструментом. Лоренс перевёл каждую деталь для Хоро, её лицо помрачнело, в нём читалось сочувствие.

   "Однако принцесса встретилась с молодым человеком. Он тоже был благородного происхождения, они сразу узнали это друг о друге, поэтому мы не могли совсем не обращать на него внимания. Пока я думал, как поступить, они сблизились".

   Когда Лоуренс перевёл это Хоро, её лицо потемнело ещё больше. Она грустно подошла к нему и прижалась к его руке. Казалось, что она молилась: пусть у этой истории будет счастливый конец.

   "Принцесса была благородной женщиной, которая достаточно строго придерживалась придворного этикета, но в Ньоххире она была просто самой собой. Она неплохо переносила эль, поэтому она ничего не делала, только пила и танцевала - и столько, что молодой человек, наконец, признал поражение".

   Хоро была тронута женщиной, которая любила пить и танцевать.