Волчица и пряности. Том 6

Соперничать с могучими торговцами, швыряющими золото, вращаться в обществе особ королевской крови и судачить об их происхождении, на огромных кораблях сражаться с пиратами, терпеть предательство от самых доверенных партнеров и подчиненных.

Иногда Лоуренс воображал, какое было бы счастье – делить эти приключения с Хоро. Но почему-то он был уверен, что ей такая жизнь будет ненавистна. Впрочем, сейчас почему бы не спросить.

– Значит ли это, что ты хотела бы идти по той дороге?

Хоро не кивнула, но надела безразличное выражение лица, без слов говорящее: «Не интересно».

– Истории о тебе я буду рассказывать многим… чем их будет меньше, тем лучше.

Вот умная-то… Лоуренс не удержался и беззвучно рассмеялся; Хоро молча смотрела на него. Чем меньше историй, тем лучше – конечно же, это была неправда. Действительно хорошо бы было поменьше – тех, кто рассказывает такие истории. Если бы кто-нибудь взялся с наслаждением описывать спящее лицо Хоро, Лоуренс непременно пожелал бы этому человеку недобра.

– Золотая дорога мне не интересна. Но интересно, куда ты отправился после того янтарного города.

То были странствия, не заслуживающие называться «приключениями». Просто обычные путешествия торговца по имени Лоуренс. Почему ей хочется о них узнать? Сейчас причина казалась ясной. Он это почувствовал, когда рассказывал про дельту Кербе: когда воспоминания облекаются в слова, на них можно взглянуть под другим углом.

Но Лоуренс лишь улыбнулся и не стал интересоваться, это ли имела в виду Хоро. Он просто продолжил рассказывать свою историю. В янтарном городе он продал кое-какие звериные зубы и кости, привезенные с севера, и купил взамен соль и соленую сельдь. Их он продал в глубине материка, добравшись туда то пешком, то на попутных повозках.

Иногда он объединялся с другими торговцами, чтобы вместе пересекать равнины и переправляться через реки. Иногда он терялся в лесу, иногда болел или бывал ранен. Испытывал облегчение, когда встречал торговца, о котором ходили слухи, что он мертв. Смеялся, когда слышал подобные слухи о себе самом.

Хоро слушала внимательно, не перебивая. Она сотни лет не видела мира во всей его широте. Лоуренс рассказывал о вещах таких обыденных, что это даже звучало смешно… а она удивлялась, когда слышала о них. Она как будто воображала, что сопровождает Лоуренса во всех тех старых путешествиях.

Через какое-то время Лоуренс добрался до тех дней, когда он продал соль в некоей горной деревушке и купил взамен куньи шкурки. Тут он остановился, беспокоясь, что нарушит их молчаливую договоренность, если продолжит. Хоро сидела как в полусне, прислонившись к нему, держа его за руку. Он прошел вместе с ней через два года своего прошлого. Долгое и совершенно обыденное путешествие… она, должно быть, устала слушать.

Зато следующее его путешествие было не вполне обычным… в некую деревушку близ реки, где выращивали пшеницу. Потом – в портовый город. Если Лоуренс продолжит рассказ, круг замкнется, и история будет течь по этому кругу без конца. К счастью, Хоро не понукала его.

Она знала, что, если попросит продолжить, охватившее их обоих странное полусонное настроение исчезнет без следа.

Жалела ли она, что отправилась в это путешествие, или была счастлива?

Что до Лоуренса – он испытывал оба чувства. Он сожалел, что был счастлив.

Лоуренс с Хоро не отправятся ни на юг, ни на запад от Кербе. Те места не для них двоих. Они могли бы заглянуть, посмотреть, что там, если бы только шагнули в ту сторону – но там их вдвоем никому не суждено увидеть.

Единый бог сказал слово. И со слова начался мир. Если бог может создать мир из слов, то, уж конечно, Хоро наблюдала за путешествиями Лоуренса в мире, созданном ее собственным воображением.

Конечно, Лоуренс понимал, почему так. Той, кто веками была заперта в пшеничных полях, даже воображаемый мир должен казаться знакомым. Глядя сейчас, как Хоро тихо сидит и смотрит в пространство, Лоуренс подивился про себя: будет ли с ней все хорошо, если после завершения их странствия он оставит ее одну?

В конце концов, он ведь прочел в деревне Терео, что ее родной город был полностью разрушен. Конечно, после столь долгого времени было бы просто потрясающе увидеть всех своих друзей из давно минувших дней. Но если окажется, что это невозможно…

Он не мог не беспокоиться. В воображении вставала картина: Хоро, одиноко бредущая по горам в свете луны. Едва ли она в одиночестве перенесет этот удар.

Иногда ей будет хотеться завыть изо всех сил, но никто не откликнется на этот вой.

Конечно же, Лоуренс не мог вслух высказать эти мысли – это неминуемо вызвало бы гнев Хоро. Приходилось признать, что ему не под силу целиком заполнить сердце Хоро, как бы он ни старался. Ей все равно будет одиноко.

Лоуренс солгал бы, если бы сказал, что его не грызет чувство бессилия. Но он все это обдумал и принял, когда вернулся за Хоро в Торговый дом Делинка. Ему хотелось утешить ее, насколько позволяли его слабые способности по этой части. И потому, надев маску беззаботности, он весело произнес:

– Довольно скучное путешествие, да?