Воля небес

Молодой человек вернулся в зал, через край выпил Катину солянку, оставил на столе деньги и поспешил на метро.

К мемориалу на Поклонной горе он примчался за полчаса до указанного времени, покрутился возле стелы, перед памятником, отошел дальше, выжидающе глядя по сторонам. Несколько раз пытался звонить Катерине – но она раз за разом упрямо сбрасывала номер. Оставалось только ходить широкими кругами, высматривая среди праздношатающихся москвичей и торопливых озабоченных туристов знакомую пигалицу. Женя был уверен, что сможет убедить девушку остановиться, не отдавать списков. В конце концов, не все в этом мире измеряется деньгами…

Тревога стала потихоньку отпускать, когда к четырем часам дня Катя так и не появилась. Отпустила – и разгорелась снова: а вдруг Березняк или кто-то из его помощников договорился встретиться с ней в другом месте?

Женя снова начал описывать широкие круги – пока вдруг не заметил перед музеем, у белой бетонной колоннады, щуплую фигурку. Катя стояла там, в своей синей куртяшке и джинсах, прижималась плечом к колонне и смотрела в сторону статуи Георгия Победоносца.

– Катерина! – кинулся к ней Евгений, но девушка неожиданно отскочила:

– Уйди! Не приближайся! Видеть тебя не хочу! Тварь, урод! Импотент сраный! Ненавижу-у!!! – Она развернулась и кинулась бежать.

Молодой человек, ничего не понимая, только развел руками, глядя в спину девушки.

Но одно все-таки было хорошо: раз Катя была здесь – значит, встречу ей назначали тоже на этом месте. И поскольку она убегает – сделка не состоится.

Домой Женя доехал только к шести, открыл дверь своим ключом, вошел внутрь, снял ботинки, ветровку, шагнул к себе в комнату…

Здесь было пусто. То есть – абсолютно пусто. Ни стола с компьютером, ни шкафа, ни дивана, ни даже книжных полок – совершенно ничего. Остались только пол и оклеенные выцветшими обоями стены с темными пятнами в местах, где когда-то находилась мебель.

– Мама? – Он заглянул в соседнюю комнату, но там все находилось на своих местах. Чертыхнувшись, Леонтьев схватился за телефон, набрал номер: – Мама, ты где?! С тобой все в порядке?

– Да-да, не беспокойся, – ответил спокойный голос. – Сеанс как раз кончился, я скоро приеду.

– Какой сеанс?

– Ты представляешь, сынок, мне из-за какой-то рекламной кампании бесплатный билет в кино дали! Сегодня, на четыре. С условием, что я расскажу еще десяти людям о достоинствах этого кинотеатра… Как там его? Сейчас посмотрю…

– Не надо, мам. Дома расскажешь… – Евгений отключился, вернулся к себе в комнату, покачал головой: – Молодцы! Маму, значит, в кино, меня с девицей на Поклонную гору… а сами тем временем вывезли все до последней щепки.

Он снова взялся за телефон, и поскольку вызовы Катя сбрасывала, отправил ей простенькое СМС: «Хочешь жить немедленно приезжай». Поскольку за это лето девушку пытались убить раз пять, к подобным обещаниям она должна была отнестись всерьез.

Молодой человек оказался прав – пигалица не просто приехала, но и примчалась первой, раньше его матери. Однако, ступив на порог, Катя тут же отрезала:

– Или ты зовешь меня замуж, или сотри мой номер телефона и забудь о моем существовании! Я забираю вещи и ухожу.

– Забирай, – посторонился Евгений.

Катерина шагнула в комнату, остановилась за порогом. Медленно подняв руку, почесала в затылке, сглотнула:

– Что же я, дура, на деньги не согласилась-то?

– Ты что, не поняла? Они бы тебя обманули. Они вообще не собирались платить. Им нужно было убрать нас из дома, чтобы спокойно ограбить…

– Это ты, дурень, не понял! – крутанувшись, рявкнула на него девушка. – Они бы меня просто кинули! Кинули! И все! А я отказалась! Сама! Сама! От трех миллионов долларов! Да я чуть не сдохла! Меня жаба до полусмерти задушила! У меня все нутро наизнанку из-за этого вывернулось! Все из-за тебя, импотент дебильный! – Катя с силой пихнула его двумя руками в грудь. – Некроз падучий, меня за это лето и били, и пытали, и жарили, и грабили! Я раз пять миллионершей становилась, а потом опять нищей дурой. Меня два раза грабили, один раз насиловали, и за все это время я ни разу по-настоящему не трахнулась! Ты меня достал, клоун московский! Видеть тебя больше не могу! Все, к чертям, к блядям, в жопу! Ненавижу!!!

Вскинув кулаки, она скрипнула зубами, ринулась к дверям, однако Женя поймал ее за руку, с силой сжав запястье.

– Пусти, больно!

– Что они забрали?

– Ты чего, тупой?! Все!!!

– Это не ответ. Нужны детали. Что у них теперь есть? Списки, убрус, монастыри, школы?

– Список был готовым, на распечатке, бери и пользуйся, – глядя исподлобья, угрюмо ответила она. – Монастыри забудь, это уже ретро. Убрус? Ну, намеков на тайник, где он лежит, в собранных документах хватает. Но точных координат даже я не знаю, нужно искать на месте, сверяться с архивными данными. Долго и муторно. Пока они в моей бумажной помойке разберутся и файлы пересмотрят, это еще неделя сверху.

– Один разберется за неделю. А семеро за день, – отпустил ее Леонтьев. – Однако фора есть, успеть можно.

– Будь ты проклят! – Катя потерла покрасневшее запястье.