Воля цвета крови

Внутри у Лельки все оборвалось. Вот и попалась! Она со страхом посмотрела на мужчину снизу вверх. На первый взгляд мужик как мужик, годов тридцати пяти. Курточка на нем серенькая легонькая, ношеные-переношеные штаны, заправленные в кирзовые стоптанные сапоги, и простая застиранная рубаха. Очевидно, опер из какого-нибудь городского отделения милиции, живущий на свою нищенскую зарплату, не способный справить себе новые порты.

А опер между тем во всеуслышание, так, чтобы его громкий голос, будто бы дырявый свисток, докатился до дальних торговых рядов, объявил:

– Граждане, обратите внимание. Только что на ваших глазах мною, оперуполномоченным отделения милиции, была задержана молодая гражданка, вытащившая кошелек вот у этой женщины, – указал оперуполномоченный на пострадавшую (упитанную представительницу слабого пола).

Прекратив препираться с продавцом, женщина поспешно сунула ладонь в раскрытую сумку и, не обнаружив кошелька, истошно завопила, привлекая к себе всеобщее внимание:

– Кошелек украли! Воровка! Попалась, гадина! Теперь ты за все ответишь! Будешь знать, как честных граждан обворовывать!

Народ вокруг шумел. Волновался. Негодовал. Воров в народе не любят. Настрадались от них во время войны, да и сейчас не легче.

Рядом с человеком в штатском появился молодой милиционер в звании сержанта. Вдвоем они, надев на Лельку наручники, повели ее в ближайшее отделение милиции. За ними шла упитанная женщина и время от времени, негодующе глядя Лельке в спину, зло шипела:

– Воровка! Ишь ты…

В отделении, куда привели Лельку, ей пришлось некоторое время просидеть в комнате, куда то и дело заглядывали оперативники и, глянув на задержанную, недобро ухмылялись, после чего уходили. «Никакого волнения, держись спокойно, – думала Лелька. – Это всего лишь сердечный стук». Затем ее провели в допросную и позвали следака из следственной группы.

– Анисимов Сергей Аполлинарьевич, следователь, – представился Лельке молодой человек, вошедший в допросную комнату и присевший за обшарпанный стол.

Такую юную и симпатичную карманницу Анисимов лицезрел впервые и даже где-то внутренне смешался, не зная, как следует правильно построить допрос (хотя работал в милиции уже три с половиной года). Поразмыслив, решил, что именно с такими преступниками, как эта прелестная особа, не следует либеральничать. Напротив, надлежит обращаться с ними построже, неукоснительно придерживаясь рамок закона и должностных инструкций.

К тому же Сергею Аполлинарьевичу где-то было досадно, что такая привлекательная девушка – и вдруг оказалась воровкой-карманницей! Ну почему так сложилось? Ведь это же в корне неправильно! Ведь она же могла осчастливить какого-нибудь порядочного рабочего парня, выйдя за него замуж. Нарожали бы кучу детей, воспитали бы их порядочными людьми, настоящими строителями коммунистического общества. Честно бы трудились на какой-нибудь фабрике или заводе, а после работы ходили бы в кино и смотрели добрые советские фильмы, такие как «Золушка» или «Сердца четырех». А вернувшись из кинотеатра, за ужином и вечерним чаем обсуждали бы увиденное и, возможно, немного бы поспорили. Без особых крайностей, конечно, и соблюдая взаимное уважение.

Теперь ничего у нее этого не будет. Ее ожидает тюремный срок, а сама жизнь покатится по наклонной.

А ведь если встретить ее где-нибудь на улице, так ни за что не поверишь, что девушка с таким милым личиком может быть карманницей. Небось, после своих удачных дел она шастает по всяким малинам. Пьет водку с уркаганами и отдается таким же ворам, как она сама.

Не будь она преступницей, он непременно постарался бы понравиться ей, если бы встретил при каких-либо иных обстоятельствах. Скверно-то как…

Сергей Аполлинарьевич скривил губы и посмотрел на Лельку.

– Ваше имя, отчество, фамилия? – начал допрос следователь Сергей Анисимов.

– Лелька Станиславовна Осинская, – последовал ответ.

– Имя какое-то у вас странное. Впервые слышу такое.

– Я в этом не виновата, – попыталась пошутить девушка. – Такое имя мне дали мои родители.

– Понятно… Место и год рождения?

– Родилась в Казани в тысяча девятьсот двадцать седьмом году, – ответила Лелька.

– Ваш род занятий?

– Вы же знаете, зачем спрашиваете, – с некоторой укоризной посмотрела на следователя Лелька.

– Вы еще где-то работаете или воровство ваша основная профессия?

Лелька отвернулась.

– Отвечать, когда вас спрашивают! – прикрикнул на нее Сергей Аполлинарьевич, сведя брови к переносице. Придавая убедительности своим словам, он даже слегка хлопнул ладонью по столу. Он даже не допрашивал, а выуживал ржавым крючком всю заплетавшуюся правду.

Не понимая, почему сердится следователь, Лелька насупилась. Не будет она отвечать этому следаку, пусть хоть пеною изойдет или, хуже того, станет изрыгать из своей пасти огненные струи, как какой-нибудь Змей-Горыныч…