Волк и Заяц

— И не Монолитовец? — Мультитул заглянул прямо в глаза старшине. Тот закашлялся, ведь он только что предположил, что новичок может быть фанатиком. — Ну и хорошо, — знахарь достал из кармана часы на цепочке и открыл крышку. — Итого… Двенадцать часов! — он присвистнул. — Ребята, мы опаздываем!

— В чем? — спросил Петр.

— Как же, товарищ подполковник? Вы ходите довести нашего командира до конца тоннеля? — он указал рукой на стонущего лейтенанта.

— И что же ты предлагаешь?

— Оттащить товарища к ближайшему отсюда непустому лагерю! В какой стороне можно попросить лейтенанту ночлега? — притворно спросил Мультитул у Петренко.

— Рыбацкий хутор. Там солдаты остались, сержант Вяткин да ещё трое рядовых. Лагерь защищен, им пришлют медика.

— Вот и отлично! — знахарь вышел из храма и отломил от куста четыре сучка. — Будем жребий тянуть! — сказал он, перемешивая в руке веточки. — Вытянувшие две коротких — "курьеры"!

К "новичку" подошли сержант, старшина и подполковник. Короткие достались Немову и Петренко.

— Черт… — возмутился старшина.

— Не обижайся на командира, — пошутил Шрам. — Он не виноват, что ему ноги прострелили.

Немов бросил палочку на пол и обратился к сержанту.

— Пошли, брат по несчастью!

Они подошли к командиру, лежащему под лестницей на крышу. Старшина взял лейтенанта за руки, Петренко — за ноги, и они попятились к главному входу.

Глава ХХ.

С момента ухода солдат прошло десять минут. Время было точно известно, ведь от скуки Мультитул объявлял каждое движение секундной стрелки.

Шрам решил вздремнуть. За эти три дня — только второй раз по своему желанию.

Поворочавшись некоторое время, наемник понял, что просто так не заснет.

— Мультитул! — крикнул он знахарю. — Поройся у себя в карманах, может, снотворного откопаешь.

— А оно тебе не поможет, — мужчина встал с бочки, на которой сидел, и зашагал по помещению.

— Это ещё что за новость?

— Тебе Каланча не говорил?

— А что-то должен был?

— Если кратко — то, что ты не можешь ни спать, ни есть.

— Из-за чего?

— После выброса в твоей нервной системе произошел сбой. Мозг получил немыслимый заряд энергии, и теперь у тебя, так сказать, "разовая бессонница". Недельку побродишь, а там пару суток отоспишься и опять спи по расписанию.

— Примерно понятно… — Петр поднялся с матраса, на котором до этого лежал командир. — А что по поводу пищи?

— Здесь все немного сложнее, но Каланча мне объяснил так. Цитирую: "Его нервная система перестала работать с другими сообща. Из-за этого будет повышаться давление", — это, кстати, и было причиной твоих обмороков, — " а также пропадет чувство пустоты желудка, следствием этой пропажи будет болезненная реакция на любой прием пищи. Но стенки желудка будут разъедаться кислотой, и поэтому каждые три дня ему стоит принимать коллагеновые капсулы, разработанные лично мной".

— Ясно… А капсулы эти мне где взять?

— У меня есть, — он достал из кармана плаща мягкую таблеточку на подобии рыбного жира. — Держи.

Шрам взял капсулу и зажевал. Во рту остался мерзкий, химический вкус.

— На, запей, — знахарь кинул наемнику флягу с водой. Тот глотнул и отдал воду обратно.

— И чем заниматься, пока этих чертей нет? — Шрам сел на бочку, с которой встал Мультитул.

Напарник стал рассматривать содержимое карманов второго ряда сверху.

— В шахматы играешь?

— Да. Было время научиться…

— Тогда вопрос снят, — произнес знахарь, доставая маленькую шахматную доску.

Наемник хотел было выругаться на Мультитула за такое предложение. Но, немного подумав, решил, что сейчас это приемлемый вариант развеять тоску.

— Расставляй, собачий сын! — махнул рукой Петр.

Напарник положил доску на матрас и открыл её. Шрам подошел ближе, и разглядел, что помимо крошечных коней, слонов и прочих фигур там лежат тридцать шашек и две кости. Изнутри доска была расчерчена под нарды.

— Недаром тебя так прозвали… Только шахматы с собой носишь?

— Почему же? Самые популярные игры: домино, карты, бильярд…

— Бильярд?!

— Маленький, с одним кием.

— И с кем же ты играешь?

— Вот, с тобой. Остальные года в основном с воображаемым противником… Ты черными или белыми?

— Черными.

— Тогда садись.

Наемник устроился со стороны черных фигур. Мультитул сделал ход конем на f3. Петр ответил пешкой на е6.

— Кстати, — спросил он, — откуда ты знаешь про мои расстройства?

— Каланча — мой друг. Он делится со мной всем, что у вас происходит. Да и к тому же, ты уже знаешь про мои способности. Конь — же пять.

— И что же? Ты изначально про меня знал? Ферзь же пять.

— Мда… Зевок. Да, я про тебя знал. И более того, я знал, что нужен тебе. Пешка — а три.

— В каком смысле — нужен? Ферзь аш четыре.

— Знаешь, за душевно больными назначают попечителя. Я почувствовал, что должен стать твоим попечителем. Пешка — а четыре.

— Это ты меня сейчас психом назвал?

— Нет, хе-хе, псих здесь только я. Просто… почувствовал что-то. Решил, что ты можешь мне помочь, так же, как и я тебе.

— Понятно… Слон эф два — мат.

— Давно меня настолько легко не побеждали! Детский мат, надо же…

— Практики не было, вот фигуры и зеваешь. Дебют надо пешками начинать.