Волхвы

— Вы не представляете, как я рад это слышать.

Степанида не удивилась.

— С возвращением. С Вами все в порядке?

Иван засмеялся.

— В полном, в полном порядке. Да, да. Продолжайте. Что я еще натворил?

— Пока ничего.

Степанида села на соседнюю кровать и достала из папки листок.

— Я дознаватель Рязанского областного ГУВД, Степанида Петровна Волхова. Майор полиции. Веду ваше дело. Выясняю обстоятельства вашей травмы.

— Какой травмы?

— У вас на щеке крупная рана. Судя по ее характеру, она была произведена из огнестрельного оружия с короткого расстояния. Кто в Вас стрелял, Вы можете сказать?

— Танк, — ответил, не задумываясь, Иван, — из крупнокалиберного пулемета.

— Какой еще танк?

— Немецкий. Это точно. Какой марки я не знаю, я в деталях не разбирался.

— Где и когда это было? При каких обстоятельствах? Можете сказать?

— Деревня Пятница под Каширой, в октябре 1941 году, во время прорыва танков Гудериана, — без запинки вспомнил Иван.

Степанида тяжело вздохнула и посмотрела на Ивана грустными все понимающими глазами.

— А в протоколе то, что мы запишем?

Иван догадался, что с точки зрения обычной логики его ответ выглядел нелепо. И он сразу все понял.

— Не помню. Не помню, кто в меня стрелял. Приехал в деревню Волхвы, чтобы сфотографировать наличники. Я фотограф, увлекаюсь деревянной резьбой. Искал интересные образцы.

— Ну, вот уже лучше, — Степанида положила ему на тумбочку документы. — Это ваши, проверьте там все на месте? — И продолжила опрос. — Как вы попали в район поймы реки Проня, в бывшую деревню Волхвы?

— Что значит бывшую?

— Как жилого объекта деревни уже давно не существует. Официально все жители получили квартиры в новом микрорайоне города Рязань, и давно туда переехали. Все дома в деревне назначены под снос, а на ее месте будет развернут полигон бытовых отходов.

— Какой еще полигон?

Степанида заулыбалась.

— Калинов мост. Так его прозвали в народе, по имени нашего губернатора.

— Бред, какой и что никто не протестует?

— Ясненько. То есть вы хотите сказать, что вместе с активистами экологического движения выступаете против решения областного правительства? И в деревне оказались для участия в несанкционированных акциях? Так?

Степанида надавила на последнее слово и взглянула в глаза Ивану. Иван все понял, но на всякий случай озвучил.

— Вы хотите, чтобы именно это было записано в протоколе? Да? Но я ни с какими активистами не связан. Я приехал фотографировать наличники. Честно.

— Допустим. А как тогда в Вашем фотоаппарате появились эти фотографии?

Степанида достала из тумбочки фотоаппарат, Иван заметил, что в тумбочке лежит и его разбитый планшет. Майор показала ему кадр в его фотоаппарате, на котором были изображены хеврулы Чингизхана. Кадр был очень удачный. Как будто вчера сделан.

— Это, это, — Иван попытался быстро найти здравый ответ. — Это реконструкторы. Я их встретил по дороге в деревню.

— Отлично, так и запишем. — Степанида облегченно вздохнула, и записала все в протокол. — И мой вам совет, так всем и говорите, во избежание неприятностей. Вам все ясно?

Она протянула ему папку с листом.

— Вот здесь распишитесь.

Иван оставил свой автограф. И вернул ручку. Он открыл было рот, чтобы что-то спросить, но Степанида прервала его, снова строго глядя в глаза и перейдя на «ты».

— Тебе все ясно? Никому. Даже жене, понял. Если не хочешь всю оставшуюся жизнь прожить юродивым. Вот моя визитка. Если будут вопросы. Звони. Мы всегда рядом. — И для закрепления смысла слов повторила, — все понятно?

— Понятно, — вздохнул Иван. — Кроме одного. Кто такие мы?

— Мы — это Волхвы. И как бы это не звучало для тебя странно, ты теперь один из нас. Скажу честно, я не хотела этого. Но так получилось. К сожалению.

— А что мне теперь с этим делать?

— Пока просто живи. Деревню действительно хотят сносить. Василиса придумала этот план, и мы рассчитывали, что ты как известный фотограф сможешь обратить внимание на уникальные объекты в деревне.

— На наличники?

— Да, — Майор кивнула головой, — ты занимался ими много лет, и она хотела показать тебе их истинную сущность, на малом круге. Легкое путешествие, туда и обратно. Ну, вроде турпоездки. Поразить тебя в самое сердце. Понимаешь?

Иван вспомнил, как он стоял на берегу реки Калки и ощущал холод булатной стали в руках. Меч был прекрасен.

— У нее это получилось, — усмехнулся он, и задумался. — Да, думаю, многие бы заплатили большие деньги за такое аттракцион.

— Но что-то пошло не так, — продолжила майор, — и ты попал на большой круг. Скажу честно, шансов вернуться у тебя почти не было.

Пробежавший мороз по коже, напомнил Ивану и ту бездну времени, которую он провел как бестелесное существо.

— Охотно верю!

— Но ты прошел, все точки инициации и вернулся. Теперь по объему полученной информации ты волхв высшей категории, но без посвящения.

— И что дальше?

Она встала.

— Все что могла, я тебе сказала. Свой выбор ты будешь делать сам.

На выходе она обернулась.

— Да, чуть не забыла, я взяла на себя смелость и забрала твою машину. Поэтому никаких штрафов платить не надо. «Мерседес» сейчас стоит здесь у больницы. Можешь считать это тебе моим подарком.