Вольный Дон

– Несколько лет назад умер прежний правитель Казикумыка Али-бек, и после себя он оставил только внуков. Они, как водится, сцепились за власть, и дошло до оскорблений. После этого, само собой, выход один – бой насмерть. И Сурхай, в одиночку вышел против семерых двоюродных братьев.

– А каким оружием бились?

– Бились они на кинжалах и Сурхай победил. Троих братьев сразу убил, а четверых тяжело ранил, и они позже скончались. В этом бою он лишился левой ладони, и с тех пор носит прозвище Чолук, что значит Безрукий.

– Интересная история.

– Ну да. Ты завтра со мной?

– Нет, своими делами займусь.

– Как знаешь.

Войсковой атаман чуть взбодрил своего коня нагайкой, вырвался вперед и остальные казаки последовали за ним. Еще один день жизни пролетел незаметно, и как бы мне ни хотелось подольше побыть рядом с отцом, пришла пора приступать к осуществлению своих планов, а то за Кондратом можно всю зиму хвостом пробегать и нигде не успеть.

12

Войско Донское. Черкасск. 29.10.1709.

Начальник Донской Тайной Канцелярии полковник Иван Лоскут, он же химородник Троян, стоял у забранного крупной чугунной решеткой окна своего кабинета, и смотрел на соборную площадь Черкасска. Майдан был совершенно пуст, и виной тому был осенний промозглый дождь, который лил с небес уже неделю без перерыва. Погода не радовала старого полковника. От сырости ныли старые раны и, прислушиваясь к болям в своем теле, он вспоминал прошлое, битвы, походы и смерть друзей. И пытаясь уйти от тяжелых дум, вновь с головой уходил в работу.

Вот и сейчас, после краткой передышки, Лоскут вернулся на рабочее место, за большой стол в центре полупустой комнаты, и принялся просматривать донесения агентов, которые каждый день стекались к нему со всех сторон. Россия, Малороссия, Крым, Поволжье и Кавказ – важные направления. Но сейчас, его больше заботило положение дел на Дону. Чутьем битого жизнью матерого волка он чуял, что вокруг происходит нечто непонятное. Вроде бы все явные враги и предатели Войска уничтожены или высланы заграницу. Казаки и переселенцы из России в целом довольны жизнью. Серьезных заговоров не обнаружено, агентура иностранных разведок и Русской Православной Церкви выявлена и взята под наблюдение, а немногочисленные разбойные шайки прячутся в глухих местах или уходят на север. Однако же, все равно, что-то было не так, и его чувства просто кричали, что опасность рядом, кольцо сжимается, а желающий ему зла и гибели человек ходит рядом.

– Кто же ты? – Под нос пробурчал Лоскут, задумался и добавил: – Или вас много? Где вы затаились, враги мои? К чему готовитесь и чего ожидаете? Непонятно, и от этого муторно.

Лоскут вновь принялся просматривать сводку всех происшествий на территории Войска Донского за первую половину октября месяца. Драки, несколько убийств, три разбоя на дорогах и две попытки изнасилования. Все как обычно. Виновные пойманы и наказаны по казацким законам. За мордобитие по пьянке – плетей, за грабеж – отрубание руки, за неоправданное убийство – казнь, а за насилие – утопление в реке. Это все было не то, что искал полковник. Враги ни разу не засветились, и в этом их сила и преимущество.

– У-хх-рр.

Полковник проскрипел горлом, поморщился и дернул за шнур, который вызвал его порученца, молодого казака-сироту двенадцати лет, в котором были обнаружены ведовские способности.

– Да, дядька Иван?

В приоткрытой двери появилась темноволосая растрепанная мордашка.

– Юрко, где Чермный, Петров и Гриднев?

– Все здесь, – паренек кивнул за спину. – Только что появились.

– Зови их сюда.

– Понял.

Голова Юрки Сазонова исчезла из дверей, и через полминуты в кабинете появились воспитанники Лоскута, его ближайшие помощники Урман, Рерик и Ратай, три непревзойденных бойца-химородника, люди, в жилах которых текла Старая Кровь древних воителей. Они прошли к столу, молча, расположились в креслах и посмотрели на своего наставника. Полковник не заметил ни в одном даже намека на какую-то расслабленность и, удовлетворенно улыбнувшись, произнес:

– Прошло пять дней. Что нового?

Химородники переглянулись, и первым высказался Василий Чермный:

– Как ты и велел, я прошелся по Черкасску. Присмотрелся к людям, понаблюдал за тобой со стороны и твои подозрения подтвердились. Вчера был замечен интересный человек, который частенько на здание Тайной Канцелярии посматривает.

– Кто?

Троян напрягся, а Чермный кивнул на окно и ответил:

– Пономарь церковный, некто Никандр Скопин из последней волны переселенцев. В городке появился в конце лета, живет тихо, много молится и не пьет, к женщинам равнодушен, бывает, спорит с местными священниками о чистоте церковных канонов, мол, они староверы и это не правильно. Много гуляет по Черкасску и половину дня, как правило, проводит на колокольне, откуда мы как на ладони. Кроме того, ночью он за твоим домом присматривал.

– Этот самый Скопин с кем-то встречался?

– Мои ребята его два раза теряли, так что сказать трудно.

– Предположение, кто он таков, имеются?

– Инквизитор.