Вооружен и очень удачлив

Некоторое время ехали без разговоров. Вольдар беспечно мурлыкал что-то тягучее себе под нос, не открывая рта. Студент зыркал по сторонам, время от времени втягивая голову в плечи, чтобы избежать неприятно щекочущих мазков паутины по лицу. Какое расстояние они проехали, было непонятно.

Постепенно ход вагонеток стал более гладким и плавным. Пассажиров уже почти не трясло.

— Смешно, но мне сейчас кажется — выйдем мы на поверхность, а там прошло лет десять, — рискнул подать голос Квайл.

— Лишь бы выйти, — угрюмо откликнулся Макарий. — Что-то мы едем-едем…

— Сейчас! — перебил его Ужка.

— Станция?

— Запасной выход! Сейчас вагонетки начнут поворачивать, и вы по моей команде прыгаете направо. Приготовьтесь…

В ожидании команды студент заранее встал и, как оказалось, поступил очень глупо. Тележку тряхнуло на повороте, и он, не удержавшись на ногах, неловко упал, больно ударившись ребром.

— Вот сейчас… сейчас… Прыгайте! — Крик Ужки застал Квайла в тот момент, когда он смешно болтал в воздухе свободной рукой, спешно принимая вертикальное положение. Как назло, рюкзак зацепился за ржавый крюк на боку.

Спрыгнуть студенту удалось уже в последний момент, когда вагонетки резко ухнули вниз, в ничем не освещаемую черную пустоту.

— Уфф… — выдохнул Макарий. — Я уж думал, тебе конец, Рыжий. Что случилось?

— Ничего, — преувеличенно широко улыбаясь, ответил трясущийся Квайл. — Решил прокатиться еще круг. Тележки после этого куда поворачивают? К началу?

— На этом перегоне вагонетки внизу переворачиваются и высыпают свое содержимое в специальные контейнеры, — похлопал его по плечу Вольдар. — После чего порода поступает в крупное сито. Потом сортировка, удаление отходов, дробилка… почти как на нашем прииске. Думаю, Рыжий, дальше тебе не интересно.

Квайла передернуло.

— Почему же? — упрямо прохрипел он, внутренне обмирая от подступившей слабости.

— Любопытно, как долго мы ехали, — пришел на помощь Макарий. — Час, два?

— Не дольше двадцати минут, — уверенно сказал Ужка. — С учетом лишней болтовни.

— Не может быть!

— Пошли. — Ужка довольно потянулся и указал факелом на длинную лестницу. — Ступайте осторожно, ступеньки узенькие.

Крик досады шумно упавшего Макария подтвердил эти слова — крепыш поторопился и сейчас стоял на четвереньках, потирая колено.

— Итить твою! Моя нога тут и боком не поместится!

— А ты на носочках, — подсказал Квайл.

— Да у меня и носочки… Итить твою!

Спустя несколько минут неудобная лестница все-таки закончилась, и глазам приятелей предстала низкая, слабо подсвеченная арка в стене.

— Проходим через ворота и на выход! — радостно объявил Вольдар. — Думаю, уютная поляна и пастушеский дом устроят вас, друзья мои. А там уж и до деревни рукой подать.

Показывая пример, Ужка первым подошел к проему и решительно протопал сквозь него. Макарий и студент, на всякий случай почти вплотную друг за другом, кинулись следом, но совместный проход в арку не получился.

Беспрепятственно пропустив Макария, ворота неожиданно вдруг проявили весьма строптивый характер, едва к ним приблизился Квайл. Перед его лицом резко опустились глухие металлические створки, под сводом арки вспыхнул красный огонек и что-то сверху тревожно загудело.

— А! — Рыжий отпрыгнул назад, потирая оцарапанный дверкой кончик носа.

— Нет, это дьявол знает что такое! — заорал из-за закрытой дверки Макарий. — Итить твою… чуть половину задницы не отхватило! Я прямо… тить-растить…

— Что стряслось? — испуганно осведомился студент.

— Это я у тебя хочу спросить, — раздраженно откликнулся из-за двери Вольдар. — Выходной тамбур задраился. Подземка настроена таким образом, что пронести сквозь ворота даже огрызочек ценного металла невозможно. Что ты прячешь на себе, Рыжий?

— Н-ничего, кроме монет!

— А если без шуток?

— Правда, ничего! — возмутился Квайл. — Почему вы мне не верите?!

За воротами раздался горький смех.

— Мы-то готовы поверить, — язвительно сообщил Вольдар. — Беда в том, что ворота уговорам не поддаются. Спрашиваю последний раз: что ты протащил с собой в подземку? Золото гномы никогда не считали особо ценным, серебро тем паче. Неужели философский камень? Слушай, а может, ты маг?

Студент упрямо замычал и злобно толкнул двери плечом.

— Бьется наша птичка в клетке, — прокомментировал Макарий и вдруг охнул: — А ведь я, кажется, знаю!

— Все ты врешь! — вскинулся Квайл, в бессильной обиде колотя кулаками по бездушному металлу дверей. — Это неправда!

Повисла пауза, нарушаемая лишь негромким шепотом Макария и протестующими восклицаниями Ужки. Наконец пальцы Вольдара нервно забарабанили снаружи.

— Студент, — ласковым тоном забойщика крупного рогатого скота поинтересовался он. — А ну признавайся, рыжий курицын сын! ТЫ УКРАЛ НА ПРИИСКЕ КУСОК ПЛАНКИТА?

Отпираться было глупо.

Квайл опустил плечи и прижал ладонь к тому месту на своем теле, где немного в стороне от заднего кармана, под льняным исподним, под бледной кожей давно не видевших солнца бедер зубрилы-студента была вшита плоская плашка самого дорогого в мире умного металла. Прикосновение придало ему уверенности в себе.