Вороний остров

– Не волнуйся, – он успокоительно помахал рукой, видя ее замешательство – я не просто так о нем вспомнил. В восьмидесятых, когда я был старшеклассником, мы все по нему с ума сходили. Постоянно вставляли в речь лучшие реплики Эдди Мерфи и чувствовали себя безумно крутыми. А я вдвойне, потому что носил ту же фамилию, что и тот герой, которого он играл.

Она все еще не понимала, куда он клонит.

– Ну и что с того? – довольно резко ответила она.

– Извини, я просто пытаюсь сказать, что моя фамилия Фоули, и если когда-нибудь в будущем твоя ситуация станет менее сложной, может быть, мы с тобой…

Он в очередной раз замолчал, и Ребекка поняла, что он намекает на возможное продолжение их так странно начавшихся отношений.

Она посмотрела на него и подумала, какой он привлекательный, вежливый и тактичный, и спросила себя: «А почему бы и нет?»

Было в нем что-то, что ей нравилось.

Но потом она решительно отбросила эту идею. Сейчас ее жизнь и так шла наперекосяк и лишние проблемы ей были ни к чему.

– Что ж, я пойду, – сказала она.

– Ладно, так и быть, – согласился он и улыбнулся. – По крайней мере, ты знаешь, где я живу.

Она кивнула.

– И ты знаешь мое имя.

– О, да! – ответила она. – Мистер Даниэль Фоули.

– Аксель Фоули!

– Как?

– Так звали персонажа Эдди Мерфи в фильме «Полицейский из Беверли-Хиллз», – объяснил он. Ребекка только кивнула, а он продолжил: – И с самой юности многие меня так называют. Во всяком случае, для друзей, а их у меня много, я – Аксель.

На заднем сиденье

Полгода назад

На парковке никого не было.

Хайну явно сопутствовала удача.

Он вышел из лифта и начал взглядом искать «лексус». Задача оказалась несложной – у этой модели капот был заметно длиннее, чем у автомобилей в ряду по обе стороны от него, и поэтому нужная ему машина казалась хищником, высунувшим морду из укрытия. Хайн еще раз огляделся вокруг, убедился, что на этом уровне паркинга больше никого нет, и поспешил вниз по пандусу. Пока он шел, он начал в уме воспроизводить историю, придуманную им для человека по имени Стюарт Лоуренс Хайн. Теперь это было его именем, поскольку жизнь в качестве Ника Тиллмана закончилась. С этой личностью пришлось расстаться. Он принял это решение в то самое мгновение, когда ему позвонил Аксель. Даже с учетом всех мер предосторожности имя «Тиллман» могло привести тех, кто пойдет по следу, к цели. А вот с Хайном такого не случится. Хайн – это тупик. Новый псевдоним, новая жизнь…

В поле его зрения попало переднее сиденье «лексуса».

Аксель сидел со стороны водителя, руки на руле, рубашка расстегнута, бабочка развязана и болтается на шее. Их взгляды встретились через лобовое стекло.

Потом Аксель отвел глаза.

Хайн зашагал быстрее, внимательно оглядывая остальную часть паркинга, примечая, не выйдет ли кто из лифта, не слоняется ли кто-нибудь между машин, болтая по телефону, не курит ли в темном углу. Никого! Когда Хайн подошел к «лексусу» вплотную, Аксель опустил стекло окна со стороны водителя, но Хайн не стал ждать, а просто рывком открыл дверь.

– Вылезай, – прошипел он.

– Спасибо, что смог прийти.

– Вылезай нахрен!

Аксель подчинился.

– А теперь застегни рубашку и повяжи эту идиотскую бабочку. – Пока Аксель следовал его указаниям, Хайн еще раз оглядел парковку. – Тебя кто-нибудь здесь видел?